–Верно…
–Как странно, – рассмеялась сестра Эухения, вертевшаяся тут же. – У вас совершенно одинаковые имена, вас обеих зовут Соледад Кармела Кандида, что странно для девушек, выросших в одной семье, но какая разная судьба вас ожидает!
Соледад и Кандида переглянулись, а сестра Мария вдруг засуетилась:
–Ну, все, пора, – решительно заявила она.
–Да, – согласилась с ней Соледад. – Прощайте, сестры! – обратилась она ко всем. – Прощай, Кандида, прощайте, сестра Мария, добрая матушка… Молитесь обо мне…
Окончив говорить, Соледад накинула вуаль на лицо. Черты ее стало совершенно невозможно рассмотреть и никому из знакомых не удалось бы уличить ее в обмане. В дверь постучали:
–Ты готова, дочь моя, – это был голос фра Луиса.
–Да, фра Луис, я готова, – ответила ему Соледад.
Дверь отворилась. Настоятельница и фра Луис уже ждали невесту. Соледад вышла из кельи, в которой провела несколько долгих месяцев. Остановившись на пороге, она обернулась и кинула прощальный взгляд на тех, кто оставался в монастыре навсегда. Кандида и сестра Мария Урсула были бледны. Сестры Эрнанда и Эухения, напротив. Они улыбались Соледад и шептали слова молитв. Соледад кивнула им на прощание головой и повторила:
–Молитесь обо мне…
–Пойдем, дочь моя, – сказал ей фра Луис.
–Мы все будем молиться о тебе, – добавила настоятельница.
Глава 5.
В то время, как Соледад рассматривала подарки жениха и переодевалась, кабальеро и дамы дожидались ее выхода в приемной монастыря, где им предложили передохнуть и выпить горячего шоколада, который настоятельница специально держала для посетителей. Их ожидание несколько затянулось, по вполне понятным причинам, и сеньор де Вилламарга уже начал проявлять вполне понятное нетерпения, вслух строя предположения о внешности и платье невесты. Вскоре разговор сделался общим.
–Брак по договоренности, вещь опасная, – разглагольствовал де Вилламарга. – Внешний вид невесты остается на риске покупателя!
–Фи, дон Хосе! – ответствовала ему одна из дам, самая старшая из своих спутников, приходившаяся сродни дону Диего, отцу жениха. – Вы говорите о браке, как о торговой сделке… Женское сердце не может спокойно выслушивать подобные глупости!
–Донья Эльвира, простите, если я оскорбил неучтивостью ваш слух, но разве подобный брак не является в некотором роде торговой сделкой?
–Даже если это так, дон Хосе, об этом не следует так открыто говорить. Это просто неприлично!
Де Вилламарга рассмеялся.
–Как мила эта ваша манера, донья Эльвира. Но не лицемерна ли она?
–Она единственно верна! – донья Эльвира утвердила эту фразу решительным кивком головы.
–Не соглашусь с вами. Брак – всегда сделка, в которой один покупает, а другой продает. Впрочем, справедливости ради надо отметить, что покупателем может быть не только жених, но и невеста.
–Вы осмеливаетесь спорить с дамой? – вступила в разговор другая спутница сеньора де Вилламарга, также родственница семейства де Кеведо. – С вашей стороны это весьма неосмотрительно, – она лукаво усмехнулась.
Донья Анна была молодая женщина, лет двадцати, не более того. Она недавно вышла замуж и теперь несколько сожалела о том, что муж ее был не так богат, как дон Диего де Аскона де Кеведо, не так молод, как дон Сезар, нынешний жених, не так красив, как дон Карлос, младший брат жениха и так далее. Правду сказать, донья Анна когда-то имела намерение стать женой одного из братьев, сынов дона Диего, но судьба, или строгий и расчетливый отец, решили иначе, и Анна стала женой какого-то пожилого кузена дона Диего. И теперь она немного завидовала сеньорите Соледад Кармеле де Салинас, которой предстояло стать женой молодого и богатого кабальеро. Впрочем, как знать, думала она про себя не некоторого без злорадства, будет ли удачлив их брак? И нельзя ли ей будет перебежать дорогу законной супруге, если брак дона Сезара будет так же не устраивать его, как донью Анну не устраивал ее собственный брак?
–Ах, донья Анна, – продолжал между тем де Вилламарга. – Вы правы! Я был глуп, что спорил, – он шутливо поклонился в сторону прекрасной собеседницы. – Но где же невеста? Я просто мечтаю увидеть ее лицо!
–Успокойтесь, неистовый дон Хосе! – рассмеялась донья Анна. – Не торопитесь так, ведь ее лицо предназначено вовсе не для вас. А если она красива, и вы немедленно влюбитесь в нее? Что вы тогда будете делать, мой бедный сеньор? Ведь она должна стать женой другого!
–Тут надо поразмыслить… – ответил ей дон Хосе.
Он сделал вид, что тяжело раздумывает, нахмурился и помолчал несколько минут.– Вероятно, вы правы, и я на пути к собственной погибели, но ничто не может усмирить моего любопытства! Если она красива, то я пропал, вы же знаете, как легко я влюбляюсь. Но, с другой стороны, ведь она может оказаться и уродиной. Или обладательницей какого-нибудь незавидного изъяна. Ведь недаром на этом браке так настаивала ее семья!