–Но все может быть, – бормотала она, – ребенок так мал и с ним многое может случиться и без моего участия…
Оставим же теперь эту негодяйку наслаждаться своей удовлетворенной местью, и перенесемся на несколько дней вперед.
Смерть жены подкосила Сезара. Он не находил себе места, не в силах был успокоиться, как будто вдруг жизнь, бившая до того ключом и, казалось, не имеющая конца, безжалостно была остановлена в нем властной рукой. Смерть была явной несправедливостью. Ничто не предвещало такого исхода и София должна была жить! И вот ее нет… Напрасно его утешали, напрасно дон Диего говорил сыну:
–Я понимаю твое горе… Когда умерла твоя мать, любезная моему сердцу донья Мария, я горевал так же… Но прошло время и я утешился. Ты видишь – я живу и радуюсь своей жизни. Я не женился больше, но лишь потому, что не желал этого! Всякое горе проходит, сын мой, поверь мне!
Но эти слова мало чем могли помочь, горе не отступало.
–Я верю, отец… – шептал в ответ Сезар. – Но ты прожил в браке не два года, а более десяти лет… И нас у тебя осталось двое, а мой сын один… И это было давно! – кричал Сезар. – Ты забыл об этом и тебе легко! Но я не могу сейчас успокоиться, не могу… Быть может, пройдет время – утешусь и я… Но не теперь!
Все свое время Сезар проводил в комнатах покойной жены. Казалось, находясь среди ее вещей, среди тех вещей, что окружали их всю недолгую совместную жизнь, он находил некоторое утешение. Но ненадолго. Да и утешения-то особого не было. Этого не понимал никто, но именно здесь, в тишине и сумраке комнат, созрело его решение. То решение, что перевернуло всю его судьбу.
Сезару тогда казалось, что в ответ на такую жестокость судьбы он ожесточится сам, и ожесточится навечно. Но это было не так, или не совсем так. Нынче он и впрямь был жесток. И был жесток не только к себе, но и к сыну-младенцу, и к отцу…
Но впоследствии Сезар, не забывший уроков любви, вернул себе свое сердце, оттаял душой и добрые всходы, данные ему при рождении одной женщиной и взращенные в нем другой, вернули миру прежнего Сезара, хотя и порядком изменившегося в результате жизненных невзгод и самых разнообразных событий.
Прошел месяц. Сезар решил уехать. План его был прост: отправиться вслед за Карлосом.
–Ты винишь себя в том, что дурно относился к жене, когда хотел уехать с братом. Теперь же ты собираешься бросить сына! – говорил ему отец. – Разве это не более дурной поступок? Ты не прав, обвиняя себя в том, чего не было. Но теперь, бросив Фернандо, ты будешь виноват! Останься, Сезар, здесь ты нужнее… ты нужен мне, нужен сыну!
–Отец, вы не стары. Вам нет еще и шестидесяти. Вы управляете этими землями лучше меня. Я могу доверить вам сына, ведь никто не воспитает Фернандо лучше вас – я сужу по себе, – отвечал ему Сезар.
Дону Диего оставалось только сокрушаться и он понимал, что сын его бежит – бежит от себя и, быть может, для него так будет лучше. Что Сезар может дать Фернандо? После смерти Софии ребенок совсем перестал его интересовать. Казалось, что и Софию Сезар позабыл: глаза его выдавали полное отсутствие его здесь. Казалось, Сезар был уже далеко от дома. Он так стремился вырваться, что ему казалось, а также и всем окружающим, будто он уже не здесь. Душа его унеслась в неведомые страны и тут была лишь его пустая оболочка.
Дон Диего не мог не опасаться, что оба его сына погибнут в колониях. А наличие лишь одного младенца-внука могло поставить под угрозу все существование древнего рода. Но Сезар в ответ на эти отцовские опасения лишь сказал:
–Бог милостив, сеньор, не думайте о дурном. Но если так случится, что наш род угаснет, значит, такова Его воля. Но даже останься я здесь, разве может это быть прямым залогом продолжения нашего рода? Жениться я намеренья не имею… Я должен отыскать Карлоса и сказать ему, что теперь он надежда на будущее нашей семьи.
Конец первой книги.
Конец ознакомительного фрагмента