— Давай я тебя все же утром отвезу. Хоть в четыре, хоть в пять, как скажешь. Сил нет никуда ехать.
— Я сам, — он снова попытался встать, посидел с полминуты и снова лег на бок. — Тогда надо что-то придумать. Убедительное…
— Загребли менты? Провел ночь в больнице с приступом аппендицита?
— Менты без денег не отпустят, а при себе у меня их обычно нет. Они бы привезли в общагу… Про больницу тоже никто не поверит.
— Тогда скажи, что я твой родственник, — разозлился я. — Матери сестрами были, твоя вышла замуж и уехала в республику Узбекистан.
— Муйня, — фыркнул Джун. — Но прокатить может, простые люди страсть как любят такие истории. Я похож на мать, ты видел ее фото в семейном фотоальбоме, подошел, спросил…
— Но сомнения были, и мы сдали тест на определение родства, — подхватил я, чувствуя, как на душе становится теплее.
— Угу, он подтвердился, и мы отмечали. Мою мать звали Марьятта.
— Мою зовут Эмилия Эдиславовна.
— М-да, отцы у них были разные, — сказал Джун и засмеялся.
Я задержал взгляд на здоровой половине лица, ямочка на щеке, а скорее даже складка выдавала возраст, как и лучики морщин возле глаз. Сейчас он выглядел на свой реальный возраст, а не на восемь-десять лет моложе, как показалось мне вначале.
— Тогда спим? — спросил я и положил голову ему на плечо. — Будильник ставим?
— Ну его, мы же отмечали. А нормальные люди раньше восьми не встают.
— В выходной? — я зевнул. — Нормальные раньше одиннадцати не поднимаются.
— Нет, к девяти нужно быть уже там. Но ты не волнуйся, я сам…
— Сам, сам, всегда сам, — я натянул на нас обоих одеяло. — Спи.
Как ни странно, но проснулись мы оба около семи. Я чувствовал себя на удивление бодрым, Джун же с утра был не в духе. Я выдал ему одноразовый станок и новую зубную щетку, и он на полчаса завис в ванной.
— Бриться пиздец как неудобно, — пожаловался Джун, и это был первый раз, когда я слышал от него нецензурное слово. Хотелось надеяться, что в моем обществе он начинает чувствовать себя раскованнее, но, с другой стороны, с тем же успехом это могло означать, что я его жуть как достал.
— Кофе? — я снял турку с конфорки.
Джун втянул носом аромат, сглотнул и сказал:
— Да.
К кладбищу мы подъехали без четверти девять. Его бригада в полном составе толпилась на пятачке у администрации, видимо, получая наряды на день. Джун подбежал к ним, о чем-то эмоционально пообщался и демонстративно помахал мне рукой. Я махнул в ответ и уехал. Что еще оставалось делать, когда на тебя смотрит полдюжины любопытных парней?
Мне не нравились наши редкие встречи. Мысль о том, с кем он проводит остальные вечера, не давала мне покоя, отравляла и без того неспокойное существование. По вечерам я долго не мог уснуть, сбивал простыню, переворачиваясь со спины на живот и обратно. Пару раз даже одевался, чтобы поехать, проверить… Удерживало только то, что появление на кладбище означало бы слабость, а слабым я быть не хотел. Мозг усиленно искал выход из создавшегося положения и нашел: нужно подарить Джуну смартфон и покопаться в его настройках. Осталось только дождаться дня рождения — две недели казались вечностью. Зато за это время я успел додуматься до того, что именинник все же не дурак и в функциях телефона разберется. Пришлось идти на поклон в специальный отдел и плести какую-то ересь про оторву-племянницу, хорошо шарящую в гаджетах и девайсах, и про то, как важно знать родителям, где находится ребенок. Благо там работал милейший парень Жорик, не склонный к излишней подозрительности.
Я несколько раз проверил работу и остался доволен: программка давала возможность как отслеживать объект в реальном времени, так и просматривать историю перемещений. Удобная штука. О том, что могу узнать что-то малоприятное, я старался не думать. И о том, что буду делать с этим «неприятным», тоже…
========== Глава 6 ==========
День рождения Джуна наступил неожиданно быстро. Он выпал на пятницу, и я с трудом удержался от поездки на кладбище — желание увидеть его и вручить подарок стало совсем невыносимым. Вместо этого я тупо сидел на кухне и заливался сначала чаем, а потом коньяком. Исключительно в терапевтических целях, иначе заснуть все равно бы не смог — горячие и слишком реалистичные фантазии не давали. Это было чем-то похоже на виртуальную реальность, когда воображаемые руки Джуна вполне могли довести до разрядки. Он был моим наваждением, я был одержим им и совершенно не хотел проходить обряд экзорцизма.
В субботу я нервничал, как будто собирался на первое свидание. Подарок был упакован и ждал своего часа. Поколебавшись, я все же взял его с собой — вдруг представится удобный случай, чтобы вручить. Несмотря на то, что я приехал раньше, Джун уже был на площадке, стоял, засунув руки в карманы флисовой куртки. Я едва успел остановиться, как он уже скользнул на переднее сидение. Мне показалось, что он нервничал.
— Поехали.
— Привет, — сказал я и на всякий случай посмотрел по сторонам, где-то возле ангара копошились люди и не обращали на нас внимания. — Что-то случилось?
Джун молчал, упрямо стискивая губы в тонкую линию. Я терпеливо ждал и нервничал, не понимая чего ждать дальше.
— Можно я сегодня приготовлю плов? — он, наконец, решился озвучить свою просьбу.
Сначала я растерялся, а потом расплылся в улыбке:
— Конечно можно.
— Заедем в магазин? А то я ничего не покупал, не знал, согласишься ли ты. Просто у меня…
— День рождения, — перебил я. — Я помню.
— Откуда… А, ну да, клиника…
В супермаркет Джун меня с собой не взял, попросил подождать в машине. Это было немного странно, но настаивать я не стал. Отсутствовал он недолго, видимо, хорошо знал, за чем шел, и не отвлекался ни на что другое.
— Все, можно ехать. Извини, что заставил ждать, — Джун поставил пакет со снедью себе на колени.
— Ерунда, — отмахнулся я и порулил к дому.
На кухне он долго и придирчиво выбирал кастрюлю, вздыхал, кривил губы, но все-таки остановился на сковороде с высокими бортиками и толстым дном.
— Без казана непривычно, не знаю, что получится.
Я молчал и с умилением наблюдал, как Джун готовит, подавая по его просьбе то одно, то другое. Вечер был почти семейным. Не хватало только бормочущего телевизора и фартука с пышным бантом сзади. Ну и джинсы, конечно, были лишними.
Плов готовился долго, Джун успел сбегать в душ и даже вымыть голову не мылом, как обычно, а по моему настоянию шампунем. Мы даже слегка повздорили по этому поводу, пришлось убеждать, что я не обеднею от такой малости и что он не ввергнет меня в немыслимые расходы по оптовым закупкам моющих средств. После этого спора идея подарить ему телефон казалась уже совсем неосуществимой. Упертый баран! Принципиальный. Вот как в одном человеке может сочетаться готовность зарабатывать своим телом и подобная щепетильность? Я не понимал.
Ужин удался на славу — плов Джун даже в неподходящей посуде сделал вкусный. К нему я выставил банку маринованных овощей-ассорти, и праздничный стол удался.
— Пусть ты и не пьешь, но я все-таки хочу поднять за тебя тост, — я налил себе рюмку водки, а ему плеснул минералки вроде как за компанию.
Он приподнял свою рюмку и смотрел за пузырьками газа, устремившимися на поверхность.
— Пусть у тебя сбудется самая заветная мечта, — сказал я.
— Спасибо, — Джун опрокинул в себя воду так, как если бы она была настоящей водкой, и закусил огурцом.
— Жаль, что ты не пьешь, — я махнул рюмку залпом и сунул в рот маленький патиссон. — Я постараюсь потом на тебя не дышать.
— Я засыпаю сразу, отключаюсь как от наркоза. Никакого снотворного не надо.
— Да ладно! — не поверил я, так не бывает.
— Хочешь проверить? Желаешь сегодня в постели невменяемое тело? Тогда наливай, — он усмехнулся и пожал плечами.