После этих слов Ванда долго молчала, Вижен смотрел на неё неотрывно, надеясь увидеть в глазах или лице хоть малейшие признаки того, что ему удалось сдвинуть её взгляды в сторону компромисса, хотя бы немного.
— Ты прав, Вижен. Я понимаю, о чем ты, - тихо сказала она, улыбнувшись одной из своих едва заметных, грустных улыбок. – Но не думаю, что правительство настроено на компромиссы. Они уже нашли трещину в нашем единстве. Мы имели неосторожность показать им свою слабость. С теми, кто проявляет слабость, не договариваются – их подчиняют, ими управляют. Думаю, так они и сделают. Но я буду очень рада ошибиться.
Вижен покачал головой:
— Ванда, они ведь нас боятся. И у них есть причины. Подумай: в словах генерала Росса было много неуместных обобщений, но он был прав в том, что пожелай мы – наш разрушительный потенциал будет фатальным. Инженерный талант и ресурсы Тони, навыки Наташи и Клинта, неуязвимость и ярость Халка, моя способность управлять компьютерными базами, твоя способность управлять человеческими умами… представь, что можно было бы сделать с помощью всего этого, если бы мы пожелали? Этот договор, кроме всего прочего, – акт доверия. Способ показать, что мы не так опасны, как они думают. Доверие, насколько я понимаю, это нечто обоюдное. Ты не можешь требовать доверия от них, когда не готова довериться сама. Кто-то должен сделать первый шаг. И раз мы сильнее – шаг за нами.
Ванда было что-то сказать, но потом качнула головой и попыталась уйти, Вижен на секунду сжал руки, мягко удерживая её.
— Ванда… - он не знал, как продолжить, как убедить её в своей правоте. Как попросить остановиться. Поверить.
— Мне нравится то, как ты говоришь об этом, Вижен, правда, - тихо сказала она, после небольшой паузы. – Но в реальности всё не так. Людьми движет не только логика, и далеко не у всех те же приоритеты, что и у тебя. Если бы можно было поверить, что все они будут поступать так разумно, как ты об этом говоришь, я бы подписала этот договор прямо сейчас. Но я не верю в них. Я не верю, что получив власть над нами - хоть тень такой власти - они с ней добровольно расстанутся, если где-то система будет провисать. Мы говорим о людях, которые готовы развязывать войны ради увеличения своих состояний, которые и без того не под силу потратить не только им самим, но и их внукам. ООН давно уже не всесильный арбитр, им вертят то те, то эти, смотря кто победит в очередной политической баталии. Ты уверен, что поставив свои подписи на этом документе, мы не станем их пешками? Ещё одним рычагом давления на политических противников. – Ванда тряхнула головой, в глазах её вспыхнул гнев. Наверняка вспомнила Штрукера и его эксперименты. – И нам неминуемо придется или довериться нашим новым кукловодам, или разбираться во всех политических хитросплетениях. В последнем случае ещё вопрос, останется ли у нас время на нашу непосредственную работу, - она саркастично усмехнулась, но улыбка не отразилась в глазах.
— Значит, тебя не переубедить? – тихо спросил он, тщательно контролируя свои моторные функции, чтобы не сжать пальцы сильнее.
— Пока они не поставили меня перед выбором: договор или тюрьма – я не хочу в это ввязываться. Предпочитаю посмотреть, как всё будет работать, – она пожала плечами. – Мне не хочется давать какие-то обязательства, если я не уверена, что смогу их исполнить. Может это и пустяки на фоне всего происходящего, но тем не менее.
— А если именно такой выбор тебе в итоге предложат? – задавая это вопрос Вижен уже подозревал, каким будет ответ. Это знание неприятно сдавливало горло.
Ванда усмехнулась, и синтезоиду показалось, что на мгновение в её глазах мелькнули алые всполохи, что-то глубоко внутри отозвалось на это неуютной вибрацией. — Есть такое выражение «если тебе дали линованный лист, пиши поперек»
…и она всё же ушла, оставив Вижена стоять у окна и смотреть ей в спину. Невысокая, хрупкая и всё более одинокая, но всё равно готовая стоять на своем, сражаться. Как и в тот первый момент, когда он увидел её. Вижену казалось, что в процессе размышлений об этом сознание его раздваивается: одна часть кричала о её неправоте, приводила массу аналитических данных и десятки возможных сценариев развития событий – один другого хуже. Эта часть требовала переубедить её во что бы то ни стало, сформулировать новые доводы или повторять старые столько, сколько потребуется, чтобы она уступила.
Но была и другая часть. Куда более непонятная, куда более чуждая. Её восхищало упрямство ведьмы и её желание бороться до последнего, пусть даже борьба бессмысленна, а силы не равны.
Вижен поморщился, ловя себя на этих странных мыслях и отгоняя их.
Тот вечер ничем не отличался от других, проведенных ими на застывшей сейчас базе Мстителей. Возможно, он был даже более тихим, чем обычно. Телевизор молчал, музыка была выключена, как и верхний свет, тускло мерцали только небольшие круглые лапы над столом в другой части комнаты. Они и ещё город, отдаленный, едва видный отсюда. Ванда сидела на диване, разглядывая его смутные очертания, системы Вижена считывали её ровное дыхание и сердцебиение, размеренное, монотонное… будто она была чем-то сродни ему самому – роботом, умеющим контролировать свои функции. Но как бы это ни выглядело на первый взгляд, Вижен знал, что под внешней оболочкой бушует хаос, Ванда всегда была его сосредоточением, и этот хаос наполнял её жизнью. Вижену понадобилось много времени, чтобы понять это.
— Помнишь, что ты сказала мне тогда, Ванда? В тот день, на мосту. – Синтезоид не знал, зачем сказал это, у него не было проработанного плана, это немного тревожило, но, основываясь на опыте, он понял, что когда дело касается Ванды, и он пытается смоделировать идеальный разговор, разговора не происходит вообще. А сейчас он был необходим, это казалось столь же очевидным, как гравитация и количество знаков в числе Пи. - Ты сказала, что поможешь мне понять то, что увидела в моем сознании.
Вижен посмотрел на неё и заметил то неуловимое движение, которое говорило, что Ванда, хоть и не обернулась, сосредоточилась на его словах. Однако молчала она долго.
— Из этого не выйдет ничего хорошего, Вижен. Поверь мне.
Едва уловимые слова в тишине… ему показалось, что он кожей почувствовал ту вибрацию, которую создавали звуковые волны, хотя не был способен на подобное без особых настроек. Да, он знал, что это так. Чувствовал, как сила, разгоняющая галактики от центра Вселенной, сейчас точно также растаскивает в разные стороны их двоих. Логика уверяла – этому невозможно противиться. И логика осталась в меньшинстве.
— Я хотел бы знать.
Ванда вздохнула, встала и подошла к нему. Какое-то время она просто смотрела в лицо Вижену, замершая, невероятно далекая, а потом… скользнула ему на колени. От неожиданности этого, от прикосновения её ног, от ощущения её веса и тепла кожи, от её близости синтезоиду показалось, что замкнуло разом все жизнеобеспечивающие системы, и тело продолжает работать лишь на каком-то необъяснимом… волшебстве. Он даже не осознал своего движения, когда подался вперед и обнял Ванду, осторожно проводя ладонью вверх по её спине.
На мгновение колдунья закрыла глаза, отклоняя голову назад, опираясь на его руки. В этом жесте было столько неповторимой, расслабленной грации, столько доверия! В уголках её губ проступила тень улыбки. В уголках столь манящих губ… Вижен потянулся к ней, вновь чувствуя неодолимую потребность в прикосновении.