В завершение еще раз обратим внимание, что, несмотря на отсутствие явных признаков связи функционирования информационной среды с демоническим влиянием в чувственном мире, очевидно, эти две области тем или иным образом связаны. Однако, это предмет для особого разговора.
§ 5. Психические остатки как «места стоянок» демонов
Немаловажный аспект рассматриваемого процесса заключается в том, что обитатели низших областей тонкого мира, или демоны, в большинстве своем не обладают силами по преодолении Великой Стены сразу же «обосноваться» в человеке, вселившись в него[26]. «Рядовые» демоны, которые, согласно законам иерархии, количеством превосходят демонов высокого ранга, вообще не могут одерживать кого попало - порой их сил оказывается достаточно лишь для овладения людьми с соответствующими отклонениями в психике или подверженными алкогольному или наркотическому опьянению[27]. И хотя в наши дни найти подходящее «жилище» даже для представителей самого низа демонической иерархии составляет все меньше и меньше труда, тем не менее, при проникновении в чувственный мир демонам на первых порах необходимо где-то «обосноваться».
«Необходимо дать себе отчет в том, что сами духовные влияния, чтобы вступить во взаимодействие с нашим миром, должны с необходимостью найти соответствующие “опоры”, сперва в психическом порядке, а затем в самом телесном порядке, ведь нечто аналогичное есть и в конституции человеческого существа»[28], - утверждает Генон.
Духовное влияние, напомним, может исходить как от представителей высшего порядка тонкого мира, так и от обитателей его низших областей. По природе своей, что очевидно, суть принципов снисхождения духа и одержимости демоном тождественна.
Теоретически психические остатки, «которые человеческое существо оставляет после себя, переходя в другое состояние, и которые с того момента, как они таким образом были оставлены “духом” [т. е. после смерти человека], ... могут служить чему угодно»[29]. Именно эти психические остатки, считает Генон, «бессознательно» используются спиритами, а «сознательно» - магами или колдунами: «Существующие психические влияния, лишенные “духа”, который когда-то ими управлял, и сведенные таким образом к чему-то вроде состояния “лярвы”, сами очень хорошо могут реагировать на всякую провокацию, сколь непроизвольна она ни была бы, более или менее неупорядоченным образом, но в любом случае, ничего не имеющим общего с намерениями тех, кто когда-то их использовал для действий совершенно иного порядка, так же, как и нелепые проявления психических “кадавров”, которые иногда появляются на спиритических сеансах, не имеют никакого отношения к тому, что могли делать или хотели бы делать в каких бы то ни было обстоятельствах те индивидуальности, тонкую форму которых они конструировали и загробную “идентичность” которых они кое-как изображают к великому восхищению тех простаков, которые очень хотели их принять за “духов”»[30].
Как это ни странно, сами объекты критики Генона иногда признают, что на спиритических сеансах «является» вовсе не то, что «призывалось». В частности, американо-канадский оккультный философ, масон Мэнли Палмер Холл в своей Энциклопедии пишет: «Большинство современных приведений в спиритических сеансах являются не чем иным, как стихийными духами, которые маскируются телами, составленными из мысленных субстанций человека, желающего удержать духи вызываемых людей»[31]. Несколько иное, скажем так, объяснение, нежели предлагает Генон, - впрочем, именно такое, какое и следует ожидать от оккультного философа, - но все же.
Затрагивая же этот вопрос в рамках рассматриваемой нами проблемы, - вряд ли мы ошибемся, если предположим, что психические остатки жертв насилия, произведенного другими людьми или же самими над собой, служат благодатным пристанищем - эдаким перевалочным пунктом - для проникающих из щелей Великой Стены низших духовных влияний[32].
По крайней мере, это предположение объясняет экспоненциальный характер криминализации человеческого общества: психические остатки жертв насилия привлекают демонов - «новичков» в телесном мире, - которые в конечном итоге способствуют совершению очередных преступлений, приводящих к появлению очередных остатков, притягивающих, в свою очередь, новых демонов. И все это при том условии, что демоны «первого поколения» никуда не делись - так что на определенной стадии этот процесс начнет развиваться лавинообразно.
26
Мы не будем подробно останавливаться на этом утверждении, так как это выходит за рамки рассматриваемой темы, однако позволим себе привести цитату Генона, которая указывает, что утверждение о способности человека противостоять демоническому влиянию, по крайней мере, не беспочвенно: «Человеческое существо, рассматриваемое в своей целостности, заключает в себе некую совокупность возможностей, образующих его телесную, или грубую модальность, плюс множество других возможностей, которые, распространяясь в различных направлениях за пределы телесности, образуют его тонкие модальности. Но и будучи соединены, все эти возможности представляют, однако, лишь одну и ту же степень универсального Сущего. Отсюда следует, что человеческая индивидуальность одновременно и много больше, и много меньше, нежели полагают люди Запада», -
27
Напомним в этой связи, что в большинстве известных случаев одержимости в Средневековье при удачных попытках установить имя демона, вселившегося, например, в монахиню, им оказывался представитель «демонического истеблишмента». И хотя нельзя исключать, что демоны в силу своей конституции часто обманывали беседовавших с ними представителей духовенства (равно как и, если уж на то пошло, инсценировавшие одержимость шарлатаны), называясь именами демонов высокого ранга, тем не менее, это выглядит достаточно достоверно: во времена, когда Великая Стена еще не пришла в столь плачевное состояние, в котором она пребывает в наши дни, преодолеть ее могли только весьма могущественные демоны. Кроме того, овладеть людьми, имеющими непосредственное отношение к сословию духовенства, могли также только они. Монахини же оказывались чаще всего их жертвами, надо полагать, в силу более свойственной женщинам определенной неустойчивости в психике, неоднократно отмеченной как демонологами, так и современными психологами, - если, конечно, всерьез воспринимать их заключения. Заметим также, что средневековые «эпидемии» одержимости, распространявшиеся по принципу «цепной реакции», по всей видимости, также были связаны с деятельностью демонов весьма высокого ранга.
31
32
Стоит, впрочем, уточнить, что для означенной цели служат психические остатки не только жертв насилия, но и имеющие другое происхождение, кроме того, ей вполне содействуют и другие психические феномены «негативного» или, если уж на то пошло, «инфернального» характера.