– Пшел вон! – озлобленно крикнул граф, стремясь напугать отражение, как бездомного пса. – Вон из моего дома, вон!
Отражение осклабилось и шагнуло к Герберту, держась за раненую ногу и позабыв о прежней цели. Но едва оно заметило серое от пятен лицо, оно отшатнулось и перестало скалиться.
– Что происходит, Герберт! – вскрикнул Лерой. – Ты жив? Я ничего не вижу!
Молодой граф вскинул руку и всадил еще один осколок в ступню двойника. Тот взвыл голосом Глэнсвуда и скривился от боли.
– Отползай на мой голос! – закричал Герберт. – Давай, давай, Лерой, дружище! Я засадил в него два осколка! Кажется, оно уходит!
Лерой стал ползти на голос и вскоре потерял сознание.
Герцог очнулся утром следующего дня. Глаза видели плохо и очень болели. Раскалывалась голова. Осмотрев себя, он обнаружил множество неглубоких промытых ран по всему телу, повязанных серыми бинтами. Они почти не болели, по крайней мере, боль в глазах точно заглушала все остальные ощущения. Лерой, смутно припоминая, как оказался у себя дома, охрипшим голосом позвал слуг.
– Не надо, – просипел где-то рядом незнакомый грустный голос, – не зови их. Я пока что здесь.
– Кто? – сказал Лерой и подскочил с кровати. – Кто ты?!
– Это я, мой друг. Это я.
– Где ты? О, господи, Герберт! Неужели ты жив? Пресвятая Мария!
– Жив, – раздалось откуда-то снизу.
– Где ты? – повторил Лерой.
– На полу. Где же мне еще теперь быть, – вздохнули снизу.
Герцог Глэнсвуд сел на корточки и стал слепо шарить руками перед собой.
– Я почти ничего не вижу, – проворчал он. – Расскажи, что случилось?
– Стеклянная крошка попала тебе в глаза. Я приказал слугам промывать их и закапывать специальными каплями. Если бы не это, ты бы ослеп.
– О, Герберт… – горько сказал Лерой. – Скажи мне… ты убил его?
– Нет, мой друг. Я его ранил, но он ушел. Пока я еще мог оторваться от пола, я отвез тебя в твой дом, опасаясь, что он может вернуться. С тех пор прошли сутки. Я был рядом с тобой и ждал твоего пробуждения. Я сказал твоим слугам вооружиться и быть начеку. Но сам я, к сожалению, теперь тебе не помощник.
– Что случилось, Герберт?
Снизу вздохнули, и герцог наконец нащупал нечто напоминающее человеческую голову.
– За то время, пока ты был без сознания, те пятна покрыли все мое тело и срослись. Теперь у меня не кожа, а… чешуя. Серо-зеленая, мой друг. И еще я не имею сил подняться с пола. У меня не получается встать даже на колени. Я ползаю, как гадкая ящерица… И что-то подсказывает мне, что это еще не конец.
– Герберт… мой дорогой Герберт… что же она с нами сделала? – Лерой, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете, навзрыд заплакал, ничего не стесняясь. Слезы смачивали глаза, и от этого боль немного стихала.
– Да, противная попалась старуха. Ведь мы, собственно говоря, даже не были виновны в ее смерти. Это все кучер, растяпа. И ведь сидит себе сейчас, пьет эль и горя не знает. Не то, что мы с тобой. Один полуослепший, другой наполовину ящерица.
– Он ранил тебя? – Лерой, подслеповато щурясь, вскинул голову, позабыв о том, что собеседник на полу.
– Он не смог и подойти ко мне. Видимо, увидел пятна и понял, что я уже и так проклят. Знаешь, а я успел смириться с тем, что меня ждет. Теперь я уверен в этом, мой друг. Мне кажется, скоро мое тело начнет меняться и перестраиваться. Одно обидно – скорее всего, я потеряю дар речи, – Герберт говорил спокойно, но голос был как будто не его. – И кстати, я кажется понял, в чем суть твоего проклятия.
Последовала долгая пауза.
– Герберт? – позвал Лерой. – Отзовись, пожалуйста!
Но никто не отзывался. Тогда герцог попробовал найти друга наощупь, но это тоже не увенчалось успехом. Истошным криком Глэнсвуд позвал прислугу.
– Звали, герцог? – спросил женский голос (герцог узнал его – это была Глена).
– Кто присутствует в комнате, кроме меня и тебя? – стиснув зубы, спросил Лерой.
– На Ваш крик прибежали я и мой сын – Рэм. Вы все еще плохо видите? Вам нужно закапать глаза.
– Позже! – крикнул Лерой, нащупывая взглядом два расплывчатых силуэта поодаль. – Где граф? Граф Герберт! – надрывался он. – Он в комнате? Он на полу?
– Нет, герцог. Графа нет. Он был здесь, но теперь, наверное, ушел.
– Осмотрите всю комнату! – рявкнул герцог из последних сил, уже понимая, что именно они найдут. – Внимательно! Смотрите по полу!
– Слушаюсь, мой герцог…
– Ма-ам? Смотри.
– Святые угодники! Фу, какая гадость! У Вас под кроватью какое-то существо, мой герцог.