Как обычно, на Джейсоне был костюм хирурга, хотя другие врачи-диагносты носили деловые костюмы и поверх них – белые халаты.
Прямые брюки и рубашка свободного покроя с V-образным вырезом удачно подчеркивали его рослое и подтянутое тело – Джейсон занимался альпинизмом и рафтингом.
Стефани заметила, что ему пора подстричься. Русые торчащие во все стороны волосы были такими же неуправляемыми, как он сам. Сколько же раз она приглаживала его волосы после того, как они занимались любовью…
Первоначально оба договорились, что у них будет роман без обязательств. В прошлом Стефани избегала серьезных отношений, не желая, чтобы они мешали ей делать врачебную карьеру. Джейсон Дрейк оказался для нее идеальной парой: сдержанный, отстраненный, не выдвигающий никаких условий мужчина, и притом очень страстный любовник…
Джейсон неохотно рассказывал о своих корнях, о прошлом, и такая его сдержанность помогала Стефани не привязываться к нему. По крайней мере, в этом она себя убеждала. В их отношениях Стефани устраивало все – она получила именно то, к чему стремилась. Но совсем недавно ей почему-то захотелось большего…
В какой-то момент она сочла, что между ними возникло особое чувство. Нет, ей не следовало в него влюбляться! Вне сомнения, Джейсон со своей стороны не совершил подобной ошибки, ведь ему чужды эмоции.
И лишь в самое последнее время Стефани поняла, что приняла сексуальное влечение за эмоциональную близость.
Теперь она уверена в том, что они не смогут соединиться – даже ради будущего ребенка. Возможно, им и удалось бы быть вместе, если бы Джейсон удосужился прийти на ужин в тот вечер. Но он решил, что ради Стефани ему совсем не обязательно нарушать свои планы.
Ее беременности уже три с половиной месяца. Она должна еще раз попытаться рассказать Джейсону о ребенке. Он имеет право знать о нем, хотя сама Стефани и не нуждается ни в чьей помощи.
Черт побери! Джейсон ненавидел возиться с подобными пациентами.
Маленькой темноволосой девочке около четырех лет. Она таращила на него широко раскрытые большие карие глаза.
Он просмотрел ее медицинскую карту, обращая особое внимание на результаты анализов. Похоже, в ее теле следов от уколов больше, чем иголок у дикобраза. Неудивительно, что она напугана. Ведь она ничего не понимает…
«Оставайся объективным наблюдателем. Сочувствие тебе не поможет».
Сначала Джейсона доконал мальчик Исаак, теперь он проникается жалостью к новой пациентке. Он становится тряпкой. Кроме того, сегодня годовщина смерти его брата, что должно стать идеальным напоминанием о том, что следует контролировать эмоции.
Ему нужно снять стресс. Страстная ночь со Стефани поможет и ему, и ей.
Медицина – не единственный предмет его гордости.
Джейсон до сих пор не понимал, что случилось со Стефани. Он всего лишь не пришел на один из ужинов, но ведь они изначально договорились, что их отношения не будут подразумевать каких-либо обязательств! Оба оказались неисправимыми карьеристами, что очень устраивало Джейсона. Давным-давно на могиле своего брата он поклялся, что больше никогда не заведет серьезных отношений.
Даже если Стефани не желает заниматься с ним сексом, они всегда могут где-нибудь поужинать, поговорить, насладиться обществом друг друга. Хотя он никогда не чувствовал себя одиноким, после расставания со Стефани вечера стали казаться ему длиннее и тоскливее, у него даже началась бессонница…
Джейсон отрывисто кивнул матери девочки:
– По результатам анализов могу сказать: у нее нет рассеянного склероза.
Ее мать едва заметно улыбнулась:
– Хорошо. Что дальше?
Он машинально сравнил черты лица матери и дочери, отыскивая предпосылки унаследованного заболевания.
Можно с уверенностью сказать, что отца девочка не знает. Непонятно, как мужчина может без ненависти смотреть на себя в зеркало после того, как бросил собственного ребенка? Причем ребенка-инвалида.
– Мы по-прежнему исключаем вероятность различных форм мышечной дистрофии. Мы проведем анализ ДНК мышечной ткани, результаты которого помогут нам поставить диагноз. Правда, они могут оказаться и бесполезными. Без явной необходимости я не стану делать анализ скорости проводимости по нерву. Исследование довольно неприятное и вряд ли понравится Мэгги.
Джейсону действительно следовало сделать этот анализ и установить окончательный диагноз, но Мэгги уже и так достаточно настрадалась в последнее время, поэтому он решил отвечать уклончиво.
Да, он определенно становится мягкотелым, отчего страдает его логика. От этого не будет пользы ни ему, ни пациентам.
Внимание Джейсона отвлекла подошедшая к нему сзади Стефани.
Джейсон узнавал ее походку всегда и везде – Стефани ходила как спокойный и уверенный в себе человек. Как обычно, она была в туфлях на высоком каблуке, и макушка ее достигала его подбородка. Ему достаточно наклонить голову, и их губы соприкоснутся…
Стефани была воплощением человека, который никогда и ничего не делает просто так. Он восхищался ее решимостью, фигурой, волосами и запахом. И ее неожиданное решение порвать с ним угнетало Джейсона.
Длинные прямые темно-каштановые волосы Стефани сегодня были собраны в низкий хвост.
Прошло уже четыре недели и два дня с тех пор, как он запускал пальцы в ее волосы, которые водопадом струились по ее плечам…
– Я буду заниматься этой пациенткой вместе с вами, доктор Дрейк!
– Вы босс, – бесстрастно ответил Джейсон.
Он отлично знал, что должен делать. Спасение людей не имеет ничего общего с соблюдением административных правил и норм.
Тем не менее Стефани прекрасно справлялась со своими обязанностями: занималась пациентами, проводила грамотную политику в отделении и контролировала бюджетные расходы. Он был вынужден признать, что ему намного проще работать под началом такого руководителя, как Стефани.
Джейсон вгляделся в нее внимательнее.
За последнее время она изменилась. Кажется, стала бледнее или у нее округлилось лицо? Создается впечатление, что она словно светится изнутри и немного пополнела. Джейсон не мог хорошенько рассмотреть ее фигуру, скрытую под прямой юбкой, застегнутой на все пуговицы блузкой и белым халатом.
– Я доктор Монтклер, – представилась Стефани, обращаясь к матери и девочке.
– Пожалуйста, называйте меня Анной. А это Мэгги.
Мать Мэгги и Стефани обменялись рукопожатиями.
Стефани присела на корточки рядом с сидящей на кровати девочкой, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
– Как ты себя сегодня чувствуешь, Мэгги?
Мэгги посмотрела куда-то мимо Стефани и засунула руку куклы себе в рот.
– Сейчас я послушаю твое сердце, ладно? – Стефани вынула из кармана халата стетоскоп и повесила его на шею.
В Шеффилдском госпитале существовало правило: любой доктор может осмотреть пациента и поставить независимый диагноз. Подобная деталь была одним из ключевых факторов, которые делали мемориальный госпиталь знаменитым научно-исследовательским центром, хотя он и не мог сравниться с масштабами большинства государственных учреждений.
Несмотря на веселый тон и спокойствие Стефани, Мэгги захныкала и отпрянула назад.
– Она позволяет это делать только доктору Дрейку, – сказала ее мать.
Джейсон нахмурился. Он не догадывался, что Мэгги прониклась к нему такой симпатией. У девочки не было никаких причин любить его или доверять ему. Да он и не просил ее любви. Он лишь хотел оценить состояние здоровья маленькой пациентки, найти проблему и устранить ее.
Стефани отстранилась от девочки:
– А что, если я сначала послушаю сердце твоей мамы?
Мэгги решительно покачала головой.
Анна, стараясь успокоить дочь, погладила ее по голове:
– Может быть, доктору Монтклер сначала послушать сердце доктора Дрейка, а?
Девочка улыбнулась, прижимая к лицу куклу.
После расставания Джейсон и Стефани не дотрагивались друг до друга. При мысли о том, что она сейчас прикоснется к нему, Джейсон почувствовал, как его кожа покрылась мурашками.