— Клим, твою мать! Ты где откапал девочонку.
— Что с ней не так?
— Да, ты взгляни на неё!
— И-и? Смотрю.
— Она копия нашей потеряшки!
В адском недоумении мы смотрели друг на друга. Я на Клима. Клим на меня. Напарник, то на меня, на сослуживца.
— Что-то есть. — Суженные карие глаза Клима просчитывали в уме сложную задачу.
— Не пугайте меня! Кошачий камень. Ниточка. Чья-то копия. Уголовное дело.
— Гражданочка, мы не пугаем. Констатируем факты.
И тут меня затрясло мелкой дрожью. Прям зазнобило. Не такого развития событий я ждала от любимого города.
Глава 3
Ярослав
Как рассказать этой маленькой глупой ревнивой любимой девочке, что я зажимал Аллу Малиновскую, адвоката по семейным делам, ради блага самой Дианы? Как? Никак! Я не имел права рассказывать Ди её же семейную тайну. Я поклялся Николаю — своему другу, что никогда никому, даже под страхом смертной пытки не расскажу правду о Диане.
Она — моя боль, она — моя жизнь. Она — моё всё! Я не хочу ее расстраивать наивной жестокой правдой. НЕ ХОЧУ и НЕ МОГУ! Лучше сам сдохну от невыносимой тоски по ее ласке и заботе. По нежному и заботливому взгляду пронзительных серых глаз.
Николаю тридцать шесть, а Ди — двадцать. В этом и состояла тайна отцовства Коли.
Мы познакомились с ним еще в Тюмени, в Универе, где играли в одной сборной по хоккею.
Колян был женат, но детьми на тот момент не обзавелся. Считал, что рано. А потом появилась маленькая Дианка. Просто так. Из ниоткуда. Вернее, маленькую девочку привезли из солнечной Испании и отдали на удочерение Коле и его любимой жене-однокурснице Вере.
Малышка исправно говорила по-испански, а вот по-русски понимала только жесты и улыбки. Коле туго приходилось с девочкой — он молодой, она не говорит по-русски. Два слова выучила быстро. Мама и Папа. Как на зло! Подойдёт после дружеского матча. Вера молчаливо и терпеливо стоит в сторонке, а Ди вперит свои огромные глазища как у олененка бэмби и шепчет:
— Папа… Мама?
А Коля стоит — огромный амбал и не знает, что ответить малышке.
Явно по маме скучала. А Верка ревновала, страдала.
В голове тогда роилось миллион вопросов. Когда? Как? Где? С кем? В том, что Ди являлась его родной дочуркой, ни у кого из друзей не возникло вопросов. Слишком были похожи. Даже не внешне, а повадками, манерами, характером, складом ума.
Так мы и полюбили маленькую Дианку. После хоккейных матчей выгуливали ее в парке, катали на маленьких пони, играли в настольные игры, и слушали ее детский смех.
А затем она выросла. И мой мир рухнул. Я больше не мог находиться с ней в одной комнате. Дюймовочка с пронзительными серыми, с округлившимися формами она напоминала мне мою мечту о счастье, которое я так долго искал в других женщинах — опытных, зрелых, красивых, состоявшихся. И не находил. Мне стало тогда жутко стыдно за себя. Я взрослый мужик заглядываюсь на шестнадцатилетнюю девушку. И я сбежал как трус. Из нашей дружбы, из дома Коляна. Перестал посещать редкие дружественные хоккейные матчи, не отвечал на его звонки.
Два года назад Кошкин всё-таки поймал меня за рукав после совещания в Коллегии адвокатов и попросил выслушать. Ему нужна была серьёзная поддержка и помощь. Очень серьёзная. Едва я услышал о груде проблем, которые погребли друга под собой, я понял, что должен помочь. Иначе его реально прихлопнет могильной плитой. Немедленно! Разобраться в самом деле. Найти улики. Но первые мои слова о помощи прозвучали примерно так.
Прочистив горло, будто невзначай, я предложил немного осипшим голосом:
— Коль, давай на лето устроим Диану в коллегию. Есть местечко секретаря, оклад приличный. Уверен, ей понравится. Она ведь на юридическом факультете учится?
— Спасибо, дружище. Ди будет безмерно счастлива.
На том и порешили.
На следующее утро я рано пожаловал в Коллегию. У меня сердце замерло перед дверью, за которой сидела та самая маленькая девочка.
Постучав три раза и услышав знакомое:
— Войдите.
Я медленно распахнул дверь и вошел в небольшой уютный кабинет. Жанна занимала собою больше половины комнаты — огромный стол, расфуфыренная мадам. Но мои глаза искали только её. Маленькая, уютная, почти вытертая из моей памяти (моими же усилиями), Ди сидела в самом углу за компьютером и вела тихую беседу по телефону. Голос спокойный, уверенный. Завораживающий тембр.