Глотнув еще вина, Бартинелли замолчал. О чем-то задумался. О чем-то, отличном от прекрасной трапезы, судя по тому, что его лицо приобрело серьезный вид. Да и взгляд у него стал какой-то… оценивающий, что ли, словно Бартинелли решал, достоин я чего-то или нет.
— Но вообще я совсем не о том хотел с вами поговорить, сэр Кэрридан, — наконец решился он, прекратив меня разглядывать.
— А о чем же? — благожелательно осведомился я.
— Видите ли, сэр Кэрридан… — замялся Бартинелли. — Тут такое дело… Даже и не знаю, как вам все это преподнести.
— Да говорите как есть, — махнул я рукой, поощряя его к продолжению, прежде чем приложиться к бокалу с вином.
— Сэр Кэрридан, я бы на вашем месте не настраивался на то, что вы заберете отсюда ди Самери сразу по приезду эйра Риатиса, — выдержав небольшую драматическую паузу, огорошил меня Бартинелли.
— Это еще почему? — буквально окаменел я, моментально утрачивая вкус к вину.
— Да нет, сэр Кэрридан, вы не подумайте ничего такого, — немедля вскинул ладони в успокаивающем жесте старший триарх. — С нашей стороны никаких проблем тут нет. Наше дело ведь маленькое — всего лишь неукоснительно исполнить полученное распоряжение. Что, собственно, мы и намерева…
— Тогда в чем же дело? — перебил я словоизлияния Оскара, желая поскорее добраться до сути проблемы.
— Да это наши судейские все воду мутят, за компанию с магистратскими, — досадливо поморщился он.
— В смысле? — уставился я на него, не поняв ровным счетом ничего.
Судейские какие-то… магистратские… когда я на каторгу приехал, а не к ним.
— Ну ведь сам факт передачи осужденной на поруки должен быть еще и оформлен надлежащим образом, сэр Кэрридан, — отставив бокал с вином и сцепив кисти рук в замок, начал объяснять старший триарх. — А сделать это не так-то просто, как кажется. Ведь нужно уведомить судейских из Коуриджа, добиться назначения даты рассмотрения, решить в магистрате вопрос о выделении конвоя для доставки осужденной на место, поставить об этом в известность Первую управу… Ну и так далее.
— Ничего себе, — растерянно протянул я.
— В общем, как понимаете, — подытожил Бартинелли, — формальностей достаточно. Чем эти чинуши, собственно, и пользуются! — добавил он с неприкрытым возмущением.
— Но… но каким образом все эти формальности касаются меня и леди Энжель? — совершенно растерявшись, тупо спросил я. — Разве она здесь не находится исключительно по негласному распоряжению Охранной управы?
— По какому еще негласному распоряжению? — выпучил на меня Бартинелли глаза. Недоуменно ими похлопав, он озадаченно спросил: — Как вы себе это вообще представляете, сэр Кэрридан? Мы же никак не можем содержать на каторге лицо без соответствующего судебного приговора.
— Ну Кован… ну с-собака серая, — не сдержав чувств, зло выдал я.
Выбил меня такой поворот событий из колеи, что уж тут и говорить, выбил. Никак я не ожидал, что ас-тарх не удовольствуется обычной для Охранки игрой и реально отдаст Энж под суд! А он… Ну гад! Без шуток отправил златовласку на каторгу! И она здесь действительно отбывает срок.
Пообещав себе поквитаться при случае с этим тайным выкормышем темных и чуть уняв, таким образом, нахлынувшую ярость, я закидал своего собеседника теми вопросами, что напрашивались сами собой:
— И на кой демон этим вашим судейским и магистратским воду мутить? Чего они хотят добиться этим? Вражда у них тут с вами, что ли, какая-то?
— Да нет, никакой вражды нет, — отрицательно мотнул головой старший триарх и криво усмехнулся. — Просто жадность их нешуточная обуяла.
— Жадность? — переспросил я.
— Ну да, — кивнул Оскар. Чуть склонившись над столом, он принялся объяснять: — Раньше-то все проще было. Судейские и магистратские просто присылали сюда своих представителей и оформляли все это дело как выездное заседание суда. Заверяли быстренько бумаги, да и делу конец — все довольны и отправляются по домам.
— А теперь почему так не делают? — нахмурившись, осведомился я у Оскара, сделавшего паузу, чтобы пригубить вина.
— Дело в том, сэр Кэрридан… — задумчиво начал старший триарх, явно подбирая слова. Сделав еще крохотный глоток из бокала, он все же предпринял попытку раскрыть без лишних заумностей явно запутанную ситуацию: — Дело в том, что наша каторга не вполне обычная. Ведь у нас содержатся исключительно те осужденные, что прежде не имели проблем с законом. Ну или просто не попадались ранее ни разу. А к таким лицам несколько особое отношение. Подразумевающее под собой то, что любая из наших каторжанок по истечении определенного срока и при отсутствии существенных замечаний по ходатайству руководства каторги может быть отпущена на поруки… Если, конечно, найдется человек, готовый держать за нее ответ. — Оскар развел руками: — Так что, как понимаете, ваш случай у нас отнюдь не уникальный.