— Извини, Кэр… — шепнула леди, явственно покраснев от моего упрёка. А затем, вскинув на меня глаза и тут же смущённо отведя взгляд, вполне решительно сказала: — Тогда я в костюме поеду. Несмотря на то что он несколько вызывающ… — И, погладив аккуратно разложенное на столе зелёненькое платьице — ещё один пошитый тьеррой Лиханной наряд, рассудительно заметила. — Платье — это для дома или приёма у друзей — там где ты в безопасности. А в дорогу или на выход в незнакомом месте лучше надеть то, что будет удобнее в случае чего…
— Тебе и только исключительно тебе решать, что надеть, Энж, — твёрдо сказал я, закругляя этот разговор. Да бросил уходя: — Нас в зале уже завтрак ждёт. Так что поторопись, пожалуйста, со сборами… — А когда, выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь, остановился, задумчиво протянул: — Хм — м… — И озадаченно почесал в затылке. Призадумавшись над тем, нельзя ли примерить слова Энжель на Кейтлин. В смысле — не оттого ли моя ненаглядная невеста ходит почти постоянно в костюме, что не считает себя в полной безопасности, а не из желания эпатировать окружающих, как я полагал? Ведь, к примеру, когда мы были в столице, гостили в доме её родителей, Кейтлин постоянно носила платье… Надевая костюм лишь когда собиралась выйти за порог…
Сочтя, что что‑то в этом определённо есть, я отмер, и отправился завтракать. Решив не ждать Энжель. Пока она там ещё разберётся со своими нарядами… Но не успел я спуститься в зал и устроиться за столом, как Энж очутилась рядом. Похоже, во мгновение ока собралась, услышав о еде…
Я не ошибся, моя подопечная не умчалась есть бросив всё, а действительно крайне быстро покончила со сборами. Притащенный следом за ней прислугой небольшой берестяной короб, поставленный возле нашего стола, как бы не позволял в этом сомневаться. Таким образом нас ничего больше не задерживало в «Золотом Орле». Ну или почти ничего. Кроме, собственно, только — только начатого завтрака…
Плотно же поев и расплатившись, мы покинули таверну. Забрали короб, как я понял, с платьем и прочими полагающимися благородной девушке предметами гардероба, сели в дилижанс и покатили. На рынок. На посещение которого меня подвигла высказанная златовлаской просьба. Видя с какой жалостью я смотрю, на то с какой жадностью она насыщается, Энж жутко смутилась и, отодвинувшись от стола и потупившись, спросила:
— Кэр, а нельзя ли купить мне какое‑нибудь животное?.. Чтобы побыстрей восстановиться и перестать тебя за столом стеснять…
— Ты хочешь вытянуть из животного жизненную энергию? — догадался я.
Энжель кивнула в подтверждение. И выжидательно уставилась на меня.
— Да почему же нет? — пожал я тогда плечами. И тотчас же предложил: — Давай заглянем на городской рынок, он сейчас как раз должен быть в самом разгаре, да приобретём там тебе какую‑нибудь животину.
— Спасибо, Кэр! — поблагодарила меня оживившаяся златовласка.
— Да не за что, — смутился я. И полюбопытствовал: — А что, ты не можешь поглощать жизненную энергию существа лишь частично? Ну, не убивая его, а лишь ослабляя?..
— Почему же? — удивилась моя подопечная. — Могу. — И немного смущённо созналась: — Просто сейчас я не уверена что смогу удержать свою способность к поглощению чужой жизненной энергии под контролем… Слишком истощена…
— О — о… Ну тогда ясно, — сказал я.
— Потому лучше быть в готовности за убитое животное заплатить… — вздохнув, подвела черту Энжель. И заверила тотчас же: — Но я постараюсь не вводить тебя в напрасные траты, Кэр! Правда, постараюсь!
— Да какие там траты… — благодушно отмахнулся я от так проникновенно смотрящей на меня девушки. — Забудь!
Вот с целью скорейшего восстановления Энжель и приведения её в форму после заключения на каторге мы и заехали на рынок. Который расположился на окраине Коуриджа, не так уж далеко от северных ворот, на площади вчетверо превышающей размерами центральную. И, надо заметить, приличный в этом крошечном городке оказался торг… Не чета, конечно, кельмскому, или даже римхольскому, но всё же, но всё же…
— А какое животное тебе сгодится? — спросил я у Энжель, помогая ей выбраться из дилижанса и бросая взгляд на выстроившихся рядами со всякой всячиной торговцев, представленных в основном жителями близлежащих деревень. — Зайчишки ведь какого‑нибудь будет, наверное, тебе мало?
— Да, одного зайчика действительно будет маловато, — улыбнулась златовласка, аккуратно беря меня под ручку. И поделилась своими пожеланиями, одновременно с этим увлекая вперёд: — Лучше бы какого‑нибудь бычка…
— Ого! — впечатлился я. И озабоченно спросил: — А не много ли будет?..
— Не бойся, Кэр, плохо от этого, как от обычного переедания, мне не станет! — рассмеялась кажется уловившая мои опасения девушка. И добавила ещё нечто довольно интригующее: — К тому же объём жизненных сил даже довольно крупного животного не настолько и велик как кажется… Во всяком случае для меня.
Мне очень кстати вспомнился случай, когда Энж цельного здоровущего демона опустошила, а у него жизненной энергии наверняка было как бы не побольше чем у быка, и потому более глупых вопросов задавать не стал. Начал требуемую животину высматривать. Мне ведь это легче сделать, чем невеликой ростом златовласке. Нет, она чуточку подросла конечно с момента когда я впервые увидел её, но всё же не настолько, чтоб нагнать меня. Может футов пять, да четыре, четыре с половиной дюйма и будет в ней всего… С той же Мэджери не сравнить. Не говоря уже о Кейтлин, в которой росту все шесть футов. А та, так чуть пониже меня… Я вообще до сих пор похоже ещё расту. И ладно бы только вширь — в плечах бы раздавался, так ещё и вверх пру. Наверное ноги вытягиваются, чтоб было ловчей от обозлённых драконов удирать…
Так или иначе, а вскоре выяснилось, моё превосходство в росте над Энжель не играет решающей роли в деле поиска чего‑либо на рынке. Ну, во всяком случае, в деле розыска животных — уж точно. Ибо повинующаяся какому‑то, не то наитию, не то — неведомому чутью златовласка изначально выбрала верное направление движения и после непродолжительного путешествия по рынку притянула меня прямо к месту продажи скота. К приличных размеров загону, разделённому на небольшие части, в которых стояли и лошади и коровы и даже ослы. А так же — телята — жеребята, да всякие там мулы и волы.
Отыскались среди всего этого разнообразия живности и быки. Стояли они наособицу в отдельных, огороженных крепкими жердями, клетях. Во избежание, видимо.
Один, особенно крупный бык — могучий прям такой, с широченной грудью, мощной шеей, увенчанной большой башкой с широко расставленными толстыми рогами, да непоколебимо стоящий на ногах, кажущимися довольно короткими из‑за их толщины и общей солидности покоящейся на них туши, сразу привлёк внимание моей подопечной. И, отпустив мою руку, она устремилась к клети с этим животным. А я, разговорился со стоящим рядом хозяином — каким‑то деревенским, в простой одёже, заштопанной в нескольких местах, да обычной соломенной шляпе, с небольшой прорехой в поле. Который словно бы и не в город приехал на торг, а так и остался у себя в селе…
— Сколько ж ты хочешь за этого красавца? — поинтересовался я у него, кивая на пресловутого быка, к клети которого подошла Энжель.
— Шесть золотых, благородный сэр, — коротко поклонившись, без малейшей заминки ответил он. — И ни серебряным меньше!
— Ого! — неслабо впечатлила меня названная цена, и я совсем по новому взглянул на неказистую одежду мужика. Кажется, кто‑то просто жаден чрезмерно, а не столь беден, что не может позволить себе приобрести что‑нибудь поприличней из одежды… И, хмыкнув про себя, я задал вполне закономерный вопрос: — А не сильно ли много просишь, хозяин?.. Это ж по здешним меркам наверняка стоимость половины дома в городе.
— Да вы посмотрите какой бык, сэр! Да вы лучшего во всей округе не найдёте! — с каким‑то даже возмущением провозгласил мужик, поведя рукой в сторону клети и как бы предлагая мне самому получше рассмотреть могучие бычьи стати. — А уж какие от него пойдут телята… — И, только — только начав расхваливать свой товар, осёкся.