Никто не окликнул мечника, пока тот пересекал город лодочников. Здесь, среди сотни судов, связанных вместе посреди Селгонтского залива, не было патрулирующих город скипетров, защищавших собственность землевладельцев. После заката и до рассвета в разношёрстном царстве лодок, плотов и бригантин не было законов, собственников и никто не задавал вопросов.
Мечник приблизился к коническому красному шатру у кормы низкого, прямоугольного судна. Он откинул полог, и красноватый свет озарил его изменённые черты. Открытый шлем закрывал его лоб, а под ним была маска из белого фарфора, которая исчезала в тени его плаща с высоким воротом.
В шатре сидел широкоплечий мужчина, которого вторжение, похоже, не удивило. Непокорные волосы торчали по бокам лысеющей головы, а правый глаз закрывала красная кожаная повязка. Он сидел на груде ковров рядом с длинным невысоким сундуком, и улыбнулся почернелыми зубами, когда поднял взгляд на мечника.
- А ты шустрый.
- Я же говорил, что она ведьма, - пропел насмешливый голос в голове мечника. – Она уже отправила предупреждение этому попрошайке, и к утру весь город будет гудеть от историй о безумце в маскарадной маске, прибитой к лицу. С тем же успехом ты мог утопиться, чтобы избавить семью от позора. Вот что я думаю.
Мечник проигнорировал голос и заговорил с мужчиной на коврах.
- Я заплатил ведьме за молчание.
- А ещё ты заплатил ей за визит ко мне – а я не люблю незваных гостей. Кроме того, что сказано на воде, остаётся на воде. Ты бы знал об этом, не будь ты здесь чужаком.
- Сколько за клинок?
- Всё. Весь остаток того, что она дала тебе за адский меч.
- Мне не нужно зачарованное оружие.
- Не переживай. Ты платишь за мастерство, а не за магию.
Мечник повернулся, будто готовый уйти, но замешкался. Вместо этого он оглянулся на мужчину.
- Покажи мне.
Одноглазый мужчина открыл сундук. Внутри было три углубления в форме мечей с подложкой из бархата. Оружие было только в одном, клинок столь тонкий, что ещё на палец уже – и был бы рапирой. Его трёхполосая витая гарда была простой, но элегантной, похожей на тетирскую работу начала века. Хват был перевёрнут, сделан под левую руку.
Мечник поднял оружие, проверил баланс, осмотрел его маслянистый блеск. Он начертил в воздухе фехтовальную руну. В его руке оружие было веточкой ивы, пёрышком, невесомым продолжением его воли.
- Это древний клинок с большой историей, - сказал одноглазый. – Его первым владельцем был посол в Калимшан в годы, предшествующие…
- Никаких чар? – оборвал его мечник. – Даже вечной яркости?
- Никаких, - заверил продавец.
- Я его возьму.
- Я вижу, что ты мужчина, который знает мечи и умеет с ними обращаться.
Купец положил ладонь на футляр для свитков у себя на поясе.
- Не каждый может использовать клинок, чтобы выполнить желаемую работу. Некоторые приходят ко мне в поисках человека с такими навыками.
Что-то заскрежетало у мечника в глотке.
- Заткни пасть.
- Ты что? – вмешался невидимый голос, этот призрак, занявший место в черепе мечника. – Это же работёнка как раз для тебя. Конечно, было бы неплохо, если бы они могли найти кого-то, чтобы жертв сначала ловили и мучили голодом…
- Молчать!
- Я просто подумал, что ты не откажешься от заработка, - сказал одноглазый, не ведая о призраке. – Учитывая, что последние свои монеты ты только что потратил.
Он кивнул на толстый кошелёк на поясе мечника и протянул простые кожаные ножны для меча.
Мечник разрезал шнурки на поясе и позволил тяжёлому кошелю упасть на пол.
- Если передумаешь, приходи, - сказал торговец. Он потянулся за деньгами, не беспокоясь о грубости плательца.
Хлестнув плащом, Раду покинул шатёр. Несколько мгновений спустя он взбирался на борт купеческого кога, направляясь в доки.
- Ой какие мы нежные, - упрекнул его призрак. – Стоило догадаться, что среди созвездия набранных тобою грехов лицемерие – отнюдь не первый. Тебе что-то не нравится в слове «головорез»? Может быть, лучше подойдёт «мясник»? Или – останови меня, если я стану чересчур прозаичен – как насчёт «убийцы»?
- Ты ничего не знаешь, - сказал мечник. Он остановился на краю судно и добавил: - Чейни Фоксмантл.
- Хорошая догадка! – воскликнул голос. – А я как раз думал, похож ли мой голос на тот, каким я обладал при жизни. Скажи-ка, у меня по-прежнему тот бархатистый голосок, что так любили дамы?