Выхожу из уборной и нахожу Хизер, сидящую за столиком возле сцены караоке и ожидающую меня с графином пива и корзинкой жареных сырных палочек.
– Мы сегодня с тобой тусим вдвоем. Стюарт работает. – хмурится Хизер.
Втайне я вздыхаю с огромным облегчением.
– Прекрасно, – бормочу я так, чтобы она не могла услышать, и засовываю в рот сырную палочку. Это похоже на рай, и я, должно быть, выгляжу так, будто слишком сильно наслаждаюсь собой.
Хизер напрягается, но ничего не говорит.
Наверное, это хорошо, потому что, если она начнет приставать ко мне, я могу сказать что-нибудь, о чем потом пожалею. Я не хочу спорить с ней о мужчинах и не хочу слышать, какой потрясающий Стюарт. Я просто хочу получать удовольствие.
В любом случае, я не так уж многое могу сказать. Хизер романтик, всегда влюбляется быстро и сильно. Я знала это давным-давно, так что не следует ожидать от нее ничего другого.
Вскоре тема разговора переходит на работу и учебу, и мы смеемся и болтаем, как обычно.
Я пью одно пиво за другим, пью гораздо быстрее, чем следовало бы.
Собирается толпа, и начинает звучать музыка. После нескольких раундов караоке мы выходим на сцену, чтобы спеть.
Хизер трясет своей задницей, пока я пою песню. Я уверена, что для самой себя звучу намного лучше, чем для всех остальных, но кого это волнует? Это именно то, что мне нужно. Вырваться на свободу и ненадолго забыть обо всем мире и обо всех своих проблемах.
Во всяком случае, до тех пор, пока не встречусь с Дэйконом завтра на работе.
Глава 20
Дэйкон
Оставляю записку с цветами и шоколадом.
«Увижу их в мусорном ведре – в следующую пятницу закажу еще две дюжины и приведу оркестр мариачи. Д.»
Отхожу в коридор и жду появления Куинн. Наблюдать за ее реакцией – лучшая часть, и я никогда ее не пропускаю. Выглядываю из-за угла, когда она бросает свою сумку в нижний ящик стола – все как обычно.
Куинн смотрит на цветы и шоколад, но не прикасается к ним. Я смотрю, как она берет записку. Просматривает мой почерк, ее губы шевелятся, когда она читает слова про оркестр. Ее глаза расширяются, и Куинн смотрит на мусорное ведро рядом со столом.
Ты этого не сделаешь, Куинн.
Ее губы изгибаются в улыбке, всего на долю секунды, прежде чем возвращается хмурый взгляд.
Ты моя, и ты это знаешь.
Она не выбрасывает цветы в мусорное ведро. Но даже если бы и выбросила, это стоило бы того, чтобы увидеть эту ее улыбку.
Я вымотаю ее, и завоюю ее сердце так или иначе. Жду, пока Куинн направится в комнату отдыха, чтобы приготовить кофе. Ее распорядок дня так предсказуем. Она – ходячая привычка, и я не прочь использовать в своих интересах любые сведения, которые собрал с течением времени.
В ту секунду, когда замечаю, как ее туфли с открытым носком поворачивают за угол, хватаю Куинн за руку и тащу в подсобку. Нашу подсобку. Место, где все началось.
– Что, твою мать, ты делаешь? – рычит на меня она, и черт меня возьми, если мне не нравится огонь в ее глазах. Подхожу к двери и запираю ее, не дав Куинн протиснуться мимо меня и убежать. – Ты ведь знаешь, что означает слово «нет», правда?
– Разумеется, но мы оба в курсе, что это ненастоящее «нет». Правда? – ухмыляюсь тому, как грудь Куинн вздымается с каждым ее вдохом.
– Это похищение. Я могу закричать.
Я пожимаю плечами.
– Можешь, но не будешь.
– Иногда я реально тебя ненавижу. – ее зеленые глаза прожигают дыру в моей груди.
– Возьми свои гормоны под контроль, женщина. Я привел тебя сюда не для того, чтобы трахаться.
Ее глаза расширяются, а затем останавливаются на мне. Куинн хмурит брови.
– Ты вообще слушаешь, что говоришь? Зачем же еще ты притащил меня сюда?
Солгу, сказав, что не чувствую себя мудаком из-за ее слов. Она считает, что все, чего я хочу – присунуть ей.
Этот момент настигает меня, и я замираю на несколько секунд. Незнакомое чувство гложет внутри, оно в тысячу раз сильнее обычного волнения, еще и в сочетании с бабочками.
– Ну? – Куинн качает головой, словно собирается с мыслями. – Для чего мы здесь?
Ты сможешь это сделать, Дэйкон.
– У меня есть вопрос.
– Ну, так поторопись.
Куинн всегда приходит на работу пораньше, ей приходится придерживаться своего распорядка, иначе день пойдет наперекосяк. Как я уже сказал, я в курсе всего, что касается ее, черт возьми.
Делаю глубокий вдох. Не пойму, почему это так чертовски сложно, и почему я вдруг веду себя как слабак. Мои ладони становятся липкими, и я еще раз глубоко выдыхаю.
– Выкладывай.
– На днях у тебя был серьезный экзамен, и, зная тебя, уверен, ты прекрасно с ним справилась. Я хочу пригласить тебя на ужин, чтобы отпраздновать это событие.
Черт, почему это было так сложно?
– Звучит искренне. Ты только что официально пригласил меня на свидание? Настоящее свидание? Типа посидеть в ресторане и поговорить?
– Послушай, я чувствую себя ужасно из-за того вечера. Мне хочется загладить свою вину перед тобой. И хочется услышать об экзамене и... – заламываю пальцы, замолкаю и наконец набираюсь смелости посмотреть ей в глаза. – Пожалуйста?
Куинн улыбается, будто ей это нравится.
– Ты бледный. Выглядишь напуганным до смерти. – она смеется так, словно наполовину нервничает, наполовину ликует. – Ты когда-нибудь приглашал кого-нибудь на настоящее свидание раньше? Такое, когда хочешь провести время с кем-то, а не потому, что просто мечтаешь переспать?
– Нет.
Ее щеки становятся ярко-розовыми.
– Я имею в виду, не так, как только что пригласил тебя. Официально или что-то в этом роде... – качаю головой, ругая себя за нелепое и взволнованное поведение. – Черт возьми, никогда раньше не сталкивался с отказом. Это, наверное, ужасно.
– А вот и наш Дэйкон вернулся. – усмехается Куинн.
Смеюсь, но затем прищуриваюсь и смотрю на нее.
– Слушай, понятия не имею, как мне еще сказать это, черт возьми, но ты мне нравишься. Я был откровенен с самого начала, и это все нелегко для меня, но я очень хочу быть с тобой. – подхожу ближе, так что мы оказываемся лицом к лицу, и провожу пальцем по ее подбородку. – Что мне нужно сделать, чтобы ты поняла, что я имею в виду каждое слово? Ты думаешь, я раньше посылал женщинам цветы? Я даже маме их не посылаю.