— Нат, нет времени. Ты один?
— Ты должна сказать мне, что происходит. Где ты? Как давно ты… находишься там? Энни, это ты спасла меня в кафе?
— Мне нужно знать, один ли ты, Нат. Можем мы говорить свободно?
Я никак не мог прийти в себя. Меня шатало, как пьяного. Энни жива!
— Да.
— Мне грозит опасность, Нат. Очевидно, она грозит нам обоим.
У меня подгибались колени.
— Ты нашел «эксплорер»?
Я посмотрел на черный внедорожник, на ключ в руке. Ответил, что нашел.
— Энни… я без этого не могу. Объясни… почему ты не дала знать о себе? Все эти годы? — И добавил, прежде чем она успела ответить: — Ты была в коме?
— Когда увидимся, я объясню все. Почему не могла связаться с тобой. И мы будем пить шоколадные молочные коктейли, и я засну, положив голову тебе на колени, и мы помечтаем.
Мое сердце выросло раза в три. Но я все равно не мог обойтись без ответов. Хотелось кричать, требуя объяснений. Во рту так пересохло, что я едва мог говорить.
— Тебе нужно быть в Неваде… завтра, через час-другой после полудня, — продолжила Энни. — Карта есть… в бардачке. Со всеми подробностями.
— Невада, — механически повторил я, в голосе не слышалось потрясения, которое я испытал.
— Боулдер-Сити. Неподалеку от Лас-Вегаса. Дорога займет девять часов. Нат, ни аэропортов, ни полиции. Слишком опасно.
Об этом я уже догадался. Особенно по части полиции. Несколькими часами раньше они чуть не убили меня. Мобильник едва не выскользнул из моей руки, скользкий от пота. Я вытер его, сменил руку и ухо.
— Мы позаботимся о твоей подруге, — услышал я. — Защитим ее от них.
— Подруге?
— Эрин, — уточнила Энни. — Она очень миленькая.
Я узнал тон Энни. Ревность. В период нашей близости я слышал его десятки раз. Никаких шуток, всегда дело заканчивалось разборкой. Сейчас-то ревность казалась особенно нелепой, но оправдываться времени не было. Об этом мы могли поговорить позже. Тем более что в данный момент меня гораздо больше интересовала другая женщина.
— Саманта. Что случилось с Самантой? — спросил я.
Пауза. Словно Энни прикрыла микрофон рукой. Я услышал приглушенные голоса, потом Энни убрала руку.
— С ней все будет в порядке. Разве что несколько часов поболит голова. — И тут же без паузы добавила: — Я знаю, как ты заботишься о людях, которые окружают тебя.
Последняя фраза пролетела мимо ушей. Меня больше интересовала та, что Энни произнесла раньше. «Мы позаботимся о ней». «Мы»?
И тут тело пронзила боль.
Я почувствовал, как колени подгибаются, земля уходит из-под ног, вновь начала раскалываться голова.
— Со мной что-то не так, Энни. Я не знаю, то ли причина в акупунктуре, то ли… что-то происходит со мной два последних дня. После взрыва.
— О чем ты говоришь? — В голосе Энни слышался неподдельный интерес.
— Моя голова. Такое ощущение… что она сейчас разорвется.
— Нат, сосредоточься. Ты должен сказать мне, когда все началось. Ты дезориентирован? Тебя мутит?
— Да. Пару дней тому назад. Я думаю, это посттравматический синдром, но уж очень сильный. Или… что?
Энни заговорила после короткой паузы:
— Черт побери! Черт побери! Дай подумать. — Вновь пауза. Ты можешь достать какие-нибудь амфетамины? Риталин, крэк? Микродозы крэка очень подойдут.
Риталин. Препарат, который назначают людям, страдающим дефицитом внимания. Крэк? Я?
— Ты устал, Нат. Если не сможешь достать ничего посильнее, налегай на сахар и кофеин. Они тебя поддержат.
Сахар и кофеин.
Я хотел вернуться назад в машине времени.
— Ты достаточно квалифицирована, чтобы прописывать мне сахар?
Я надеялся, что шутка нас сблизит. Получилось наоборот.
— Мне пора. — Тон изменился, в нем появились командные нотки. — Натаниэль, мне нужно, чтобы ты привез ноутбук этого человека.
Я жадно глотнул воздуха.
— Мы сможем обменять его на нашу свободу.
«Нашу свободу».
— Мне не терпится увидеть тебя, Черепашка. Не забудь ноутбук. Это все.
Связь оборвалась.
Я встал. Кровь, та, что осталась, отхлынула от мозга к конечностям. Я подождал, пока голова перестанет кружиться. Посмотрел на Саманту, она по-прежнему крепко спала, потом поплелся к «эксплореру».
Энни жива! Как такое могло быть? Но я слышал ее голос, и теплоту, и жесткость, с которой мне пришлось столько хлебнуть за проведенный с ней год. Жесткости, похоже, прибавилось. Однако я говорил с Энни, и в загадочном «форде» лежала карта, указывающая путь к тому месту, где она пребывала в данный момент.
Я вставил ключ в замок, и тут меня осенило. Морщась отболи, я присел, заглянул под днище. Поискал что-то необычное, подозрительное. Напоминающее бомбу.
Ничего не заметил.
Ладонями оттолкнулся от асфальта. Поднялся. Птица-феникс. Энни ждала. Как и Эрин. Я открыл дверцу. — Я спешу на помощь.
Забрался на водительское сиденье и тут обратил внимание на асептический запах вычищенной кожи. Уже без колебания протянул руку к бардачку, откинул крышку. Внутри лежал конверт из бумаги кремового цвета. В нем — карта Невады, черно-белая, не считая кроваво-красного круга вокруг Боулдер-Сити. Городок, судя по всему, был таким крошечным, что его название набрали самым маленьким шрифтом. Находился он недалеко от плотины Гувера[39] и озера Мид. На листке напечатали и пару слов. Меня ждали в Боулдер-Сити завтра, через час-другой после полудня. То есть в моем распоряжении оставалось почти двадцать часов. Я вновь посмотрел на листок. «Позвони насчет точного адреса». Подписи не было, ее заменял оттиск черепахи.
На автопилоте я перенес Саманту к автомобилю и уложил на заднее сиденье. Она по-прежнему спала. Я завел двигатель.
Иногда особая ясность мыслей возникала у меня в разгаре ночи. Случалось такое и в душе. А однажды (это был особо депрессивный период, с женщинами-одноночками, через восемнадцать месяцев после исчезновения Энни) произошло во время совокупления с женщиной, которая изготавливала браслеты из разноцветных пластиковых колец, связанных прядями человеческих волос. На этот раз — когда я включил заднюю передачу.
Я думал о голосе Энни, таком знакомом и раздавшемся столь неожиданно, и ее инструкциях: привезти ноутбук, бодрствовать, потребляя сахар и кофеин. Я маневрировал на автостоянке, разворачивая внедорожник. И тут резко нажал на педаль тормоза.
«Эксплорер» остановился. Перед мысленным взором чередой пронеслись вроде бы несвязанные образы: ноутбук Энди, который все хотели заполучить, его головные боли, вероятное пристрастие к апперсам. Крысы в клетках с выбритыми участками шерсти на головах. Кто-то экспериментировал с мозгом крыс, измерял мозговую активность.
«Ешь сахар, — рекомендовала Энни. — Пей кофеин. А еще лучше, принимай апперсы».
Я начал догадываться о том, что могло происходить.
Сунул руку в карман джинсов. Нащупал то, что искал: листок бумаги, который взял из-под клетки в «Стробэрри лабс». Теперь я понимал, что это за написанные столбиком у левого торца буквы и цифры: Al, А2… до А15. Потом от Б1 до Б5. И несколько В.
Как минимум три дюжины. С таким количеством крыс проводились эксперименты. Когда я попал в лабораторию, крыс там было меньше. Вероятно, остальные уже умерли.
К вертикальному ряду имен примыкали четыре колонки: «Еда», «Стим», «НОР» и «ДО». Я не мог точно знать, что все это значит, но версия на этот счет у меня была очень убедительная. Норпинефрин и допамин. Нейротрансмиттеры,[40] определяемые по анализу мочи. Помогали контролировать внимание и импульсивность.
Выбритые участки на голове крыс — места подключения электродов. Похоже, кто-то замерял мозговые волны. К проводам, которые отходили от головы Б4, крепились бирки со словами «стим» и «волна».
39
Плотина Гувера — плотина и ГЭС на реке Колорадо. В 1936 г., на момент завершения строительства, была самой высокой плотиной в мире. Первоначально называлась Боулдерской плотиной, но в 1947 г. ее переименовали в честь президента Герберта Гувера.
40
Нейротрансмиттеры (нейромедиаторы) — биологически активные химические вещества, передатчики сигналов нейронов.