Но звать на подмогу братьев-инквизиторов не понадобилось. Свои все собрались — кельмские стражники. В изрядном подпитии по большей части, но ещё держащиеся на ногах. Однако как-то неожиданно много народа явилось… Чуть ли не пятнадцать десятков. Почти все свободные смены.
— О, вот и наши десятники! Старый и новый! — крикнул Тим и замахал рукой: — Давайте сюда!
За столом наш десяток и воссоединился. Но спокойно посидеть нам конечно не дали. Потребовали рассказать, как мы схлестнулись с тёмным магом у ворот. А то ни Стив, ни Тим ничего толком объяснить не могли. Пришлось Вельда подряжать на это дело. И он не подкачал, сочинив целую эпопею о сражении с тёмными силами, покушавшимися на наш мирный городок. Я, как и все, смеялся до слёз, слушая его басни, и позабыл на время о своей беде. Да ещё и тосты всё время этот рыжий прохиндей поднимал, так что налакались мы знатно.
— Славная история, — похвалил Вельда подошедший к нам с каким-то свёртком Олаф. — За дело значит, Кэрридана повысили. — И сдвинув часть посуды со стола, положил на него продолговатый предмет, обмотанный небеленым полотном. — Владей, десятник. — Пробасил каптенармус.
— Подарок тебе от братства кельмских стражников, — пояснил Вельд, хотя я и сам понял в чём тут дело.
Разрезав ножом бечёвки, я развернул полотно и обомлел. Стреломёт. Не привычная серая и довольно грубо сработанная машинка, состоящая на вооружении стражи, а нечто сравнимое с произведением искусства… Приклад из драгоценного красного дерева. Покрыт лаком! Все рабочие металлические части из полированной белой стали. А кожух и боковины из червлёного серебра с наведённым узором. А обойма это вообще нечто… Из прозрачного калёного стекла, стянутого по углам стальной рамкой. Внутри же видны пять серебряных стрелок с голубоватыми искрами агатов на остриях.
— Освящённое лунное серебро! — с гордостью сообщил мне Олаф. — Лучшее средство против тёмных тварей и их хозяев! А кристаллические наконечники несут «Лезвия Света». Они, конечно, созданы для того чтоб пробивать защитную ауру всяческих монстров, но думаю и для охоты на вражьих магов вполне сгодятся. Доброе оружие. И в самый раз такому стрелку как ты.
— Спасибо, — поблагодарил я, проглотив возникший в горле вязкий комок.
Славное у нас братство, что и говорить. Сколько ж они денег угрохали, чтоб такой подарок преподнести?
— Не тревожься, в растрату ты нас не ввёл, — улыбнувшись, хлопнул меня по плечу Олаф, видимо уловив в моём взгляде невысказанный вопрос. — Эта игрушка давно уже пылилась у меня на складе, дожидаясь своего часа. На быстрый торг между своими выставили и купили по сходной цене. Только тьера Ольма ещё пришлось уломать, чтоб он магическую составляющую обновил.
После вручения подарка размах гулянки начал нарастать. Заказанной мной выпивки оказалось недостаточно на такую толпу и пришлось покупать ещё по бочке пива и вина. Впрочем, на такое хорошее дело денег не жалко. Тем более чужих.
После полуночи, когда все стали расходиться по домам, уехали и мы. Растолкали задремавшего извозчика и покатили ко мне. Я и мои охранители. Или оберегатели. Демон их разберёшь. В общем, защитники славного Кельма и его добропорядочных горожан от ужасного меня. Хотя ничего такого, что могло бы оставить после меня жуткую память, я вроде бы не планировал…
Наказав Фраю заехать за нами до восхода солнца и поощрив его ещё одной серебрушкой, мы завалились ко мне. Дом у меня немаленький — всем место нашлось. Роальду гостевая комната досталась, Вельд на диванчике в гостиной устроился, а я-таки до своей постели добрался…
***
Из докладной записки ас-тарха Кована главе Охраной управы графу ди Ноэлю от третьего дня шестнадцатой декады четыреста пятьдесят седьмого года.
«…Очевидно, что наш подопечный что-то заподозрил, так как ничем иным нельзя объяснить столь внезапное изменение способа провоза контрабандных грузов. Теперь же после поднявшейся шумихи можно ожидать, что все нити, ведущие к голове этой гидры, будут обрублены. И шансы взять предателя с поличным становятся совсем призрачными. Единственной зацепкой остаётся уплаченная адептами тёмного ковена сумма — несомненно, высокому покровителю контрабандистов поставят в вину потерю груза и потребуют возвратить деньги. Будем надеяться, что предателя вынудят к каким-то действиям, которые позволят нам вывести его на чистую воду.
В целом же должен признать, что только благодаря безупречной работе стражи нам удалось выявить контрабандный груз. Поэтому я ходатайствую о поощрении отличившихся стражников. А главного героя событий, уничтожившего тёмного приспешника, Кэрридана Стайни прошу представить к награждению орденом «Страж Империи» третьей степени. Посмертно.»
***
— Ой-ё… — простонал я, сжав ладонями голову, и осторожно приоткрыл один глаз. И тут же зажмурился, ослеплённый яркими солнечными лучами, проникающими в комнату. Оконную ставенку забыл вчера прикрыть…
Окончательно проснувшись, я подскочил с постели и сразу же рухнул назад, задохнувшись от вспышки пронзительной боли. Собирающаяся расколоться на части черепушка всё же привычная вещь после знатной пьянки, а вот будто пронзившие грудь огненные иглы, это уже не шутки.
Отдышавшись, я осторожно встал и, покачиваясь, подошёл к окну. Сделал всего-то пять шажков, а как трудно они дались… Если срочно не поправить здоровье, то лучше мне помереть прямо сейчас, а не мучиться ещё два дня.
Посмотрев на стоящий у крыльца экипаж с дремлющим на козлах извозчиком, я крикнул, а вернее прохрипел: — Фрай!
— А?! — подскочил извозчик и завертел головой.
— Что, а? — откашлявшись, сердито спросил я. — Рассвет когда был? Ты чего постучаться не мог?
— Так стучался я. В дверь тарабанил так, что дом дрожал. И кричал, — уверил меня Фрай, протирая тыльной стороной ладони заспанные глаза. — Не дозвался только. А соседи ваши пообещали меня помоями окатить, если я не прекращу орать тут ни свет ни заря. Ну, я и жду тихонечко.
— Ладно, сейчас мы, — успокоившись, пообещал я. Что уж теперь поделаешь — ушедшего времени не вернёшь…
Подойдя к стоящему у дальней стены старому зеркалу в массивной раме тёмного дерева, я посмотрел на своё отражение. Жуть. Как бы за выбравшегося с погоста упыря не приняли. Взъерошенный и помятый. Лицо белое-белое… А загара как и не бывало. Тёмно-серые мешки под глазами и налитые кровью глаза тоже добавляют выразительные штрихи к портрету беспробудного пьяницы. И никому не докажешь что посидел только вечерок, а не квасил добрую декаду.
Махнув рукой своему отражению, я отвернулся. Неохота и смотреть на эдакую рожу. И пошлёпал к двери. На ходу подхватил валяющийся на коврике пояс с оружием, но переоценил свои акробатические возможности. Когда разгибался меня повело вбок, и я чуть не свалил эту дурацкую лоймскую вазу, стоящую на тумбе у стены. Надо было давно её выкинуть или задарить кому-нибудь. Всё равно не нужна. Да теперь уж пусть остаётся. Может, Роальд с Трисс найдут ей применение, когда дом отойдёт им.
— Вельд, ты живой? — воззвал я к своему приятелю с верха лестницы.
— Не знаю… — спустя некоторое время простонал тот.
Спустившись вниз, я обнаружил две початых бутыли вина на столике у лестницы и тут же цапнул ближайшую. Глотнул, и сразу полегчало. Прямо-таки целительное зелье, а не вино.
— Дай и мне хлебнуть… — простонал приоткрывший глаза Вельд, и вытащив из-под подушки трясущуюся руку, протянул её ко мне.
Пока поправлялись, не меньше четверти часа минуло. Ну зато взбодрились и жизнь перестала казаться такой уж унылой. Меня, правда, продолжали донимать вспышки боли в груди, но с этим пришлось смириться.
— Кэр, а куда ты хотел-то на рассвете ехать? — спросил Роальд. — Что-то я запамятовал…
— Да уже никуда, — с досадой махнул я рукой. — Проспали.
— В порт собирались, — вспомнил Вельд. — Посидеть на открытом балкончике «Чёрной жемчужины» и поглядеть на море.
— В управу поедем, — осторожно потрогав обматывающий моё туловище кокон, сказал я. — Надо к тьеру Эльдару заглянуть.
— Надо так надо, — решительно поднялся с кресла Роальд.