Одержимый тобой
Валентина Кострова
1
PRO Адам
Распахиваю резко дверь бухгалтерии. Не разглядываю застывших сотрудников, мне это ни к чему, иду к конкретному столу. Была бы в руках папка с весом добротного словаря, с чувством швырнул ее на стол, но увы.
— Уволена, — ровно без каких-либо эмоций произношу одно слово, небрежно кинув перед молоденькой девушкой файл с отчетом. В кабинете гробовая тишина. Разворачиваюсь и, смотря перед собой, покидаю кабинет.
— Адам Сулимович! — меня хватают за руку, раздраженно оборачиваюсь, пригвождая к месту отчаянную тяжелым взглядом. — Извините, — опускает глаза в пол. Я жду, не просто так эта девушка осмелилась меня задерживать.
— Пожалуйста, не увольняйте меня, — ничего оригинального.
— Когда вас принимали на работу, кадровик озвучивал основания, на которых здесь увольняют сотрудников. Из-за вашей ошибки в отчетах компания могла понести серьезные убытки. Назовите мне хоть одну вескую причину, по которой я должен оставить у себя неквалифицированного сотрудника?
— Простите, пожалуйста, этого больше не повторится! Не увольняйте меня! — смотрит на меня жалким взглядом, а мне фиолетово до ее отчаянья в голосе.
— Завтра получите расчет.
— Адам Сулимович, пожалуйста, не увольняйте! У меня дома двое маленьких детей, эта работа мне жизненно необходима! — у нормального человека от жалости давно бы дрогнуло сердце, гнев сменился на милость. Но если хочешь, чтобы твой бизнес выжил в жесткой конкуренции, нужно иметь стальные яйца, железные нервы и черствое сердце. Всеми тремя качествами я обладаю в избытке, поэтому раздавшиеся рыдания за спиной, как только молча отвернулся, меня не трогают. Эта девушка работает не первый год, знает о том, что сотрудники теряют место не просто по моей прихоти, симпатии-антипатии, а потому что реально накосячили. Таких сразу искореняю из своей системы. Где случается осечка раз, там может повториться вновь. Нынче бизнес тяжело поднимать с нуля, поэтому строго слежу за работой коллектива, будь то младшее иль старшее звено. Мне нужен слаженный, четко работающий механизм без сбоев.
В приемной меня ждет сюрприз. Надеюсь, что хороший. На диванчике терпеливо сидит человек, имени которого я до сих пор не знаю, мне и не интересно. Главное то, что он идеально делает свою работу, за которую получает баснословные деньги.
— Алина, меня не беспокоить полчаса.
— Но… — замолкает, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд. Закрывает свой красивый рот и опускает глаза. Хорошая девочка.
В кабинете привычная для меня прохлада, а вот мой посетитель передергивает плечами.
— Прохладно у вас тут.
— При духоте плохо думается. Вы принесли то, что мне нужно? — изгибаю вопросительно бровь, стараясь не выдать своего жгучего интереса. Мужчина достает из внутреннего кармана пиджака флэшку и протягивает мне.
— Все как просили.
— Позволите мне сейчас ее посмотреть?
— Да, конечно, — садится на стул возле моего стола.
Только многолетняя выдержка и долгое руководство помогают держать себя в руках. Но чувствую себя нетерпеливым юнцом, которому быстрее хочется увидеть объект своего воздыхания. Я пролистываю половину фотографий, там компромат, но сейчас он меня не привлекает. Вот она. Моя девочка.
Она смотрит на меня с монитора своими бездонными голубыми глазами, в которых я однажды утонул в реальности и тону каждую ночь, едва смыкаю веки. Сжимаю руку в кулак, борюсь с желанием прикоснуться к ее лицу. Хотя бы так. Пока только так.
Сердце грохочет в груди, мне кажется, что его слышно моему посетителю, но он больше заинтересован своими ногтями, чем мной. Стискиваю зубы, заставляя себя вернуться к самому началу. Да, теперь Щербаков у меня на крючке. Теперь ему ничего не останется, как послать свою дочь ко мне на поклон. Вот тогда…
— Вы проделали колоссальную работу, — отчеты о состоянии Дениса меня очень радуют, как и положение его фирмы на рынке. Теперь я буду диктовать ему свои условия по сотрудничеству, свою цену за услугу, а не он.
— Вас все устраивает?
— Более чем, — позволяю себе довольно ухмыльнуться, свернув папку на рабочем столе. — Деньги вам передадут.
— Было приятно с вами сотрудничать.
— Мне тоже, — встаю из-за стола, провожаю посетителя. Как только закрываю за ним дверь, возвращаюсь к своему месту. Вновь нахожу ее лицо и любуюсь. Ею невозможно любоваться. Она идеальна. Хрупкая, как фарфоровая статуэтка. Ее только оберегать и сдувать пылинки.