Одесский юмор: Антология

Исчез навсегда.

Было много легенд об исчезновении Ака, всякие передавались слухи, но Ак так и не нашелся.

И люди, которых так много в том городе, которых сначала резал Ак, а потом пожалел, а потом опять хотел резать, люди, среди которых есть и настоящие, и прекрасные, и много хлама людского, – до сих пор продолжают жить так, точно никакого Ака никогда не было и никто никогда не поднимал великого вопроса о праве на жизнь.

1925

Дон Аминадо

У моря

Утро. Море. В море парус.
Чтоб сравнений не искать,
Море, скажем, как стеклярус.
Тишина и благодать.
Человек закинул сети
И веслом не стал грести.
До чего же рыбы эти
Дуры, Господи прости!..
Ну о чем ты, рыба, грезишь
В этой бездне голубой?
Видишь, кажется, а лезешь,
А другие за тобой.
И, как дважды два четыре,
Зашипишь в сковороде…
Где ж прогресс в животном мире,
Где, я спрашиваю, где?!

Из собрания объявлений

Продается обстановка —
Крюк от лампы и веревка.

* * *

Одинок. Томлюся. Стражду.
Скромности образчик.
Переписываться жажду
Чрез почтовый ящик.

* * *

Спец по теплым некрологам.
Обладаю легким слогом.

Афоризмы

Декольте – это только часть истины.

* * *

Эмиграция напоминает сыр со слезой: сыр слопал, слеза осталась.

* * *

Волосы – как друзья: седеют и редеют.

* * *

Живите так, чтобы другим стало скучно, когда вы умрете.

* * *

Улыбайтесь на всякий случай, случай всегда найдется…

* * *

У фальшивомонетчиков есть одна хорошая черта: они не ищут популярности.

* * *

Тише ешь – дольше бушь!

* * *

Верх невезения: быть спущенным с лестницы и не успеть хлопнуть дверью.

* * *

Шумит, гудит Гвадалквивир
В кромешной тьме ночной.
Шумит о том на целый мир,
Что он не Днепрострой.

Но будет некогда пора,
Перевернется мир…
И в русло потечет Днепра
Река Гвадалквивир.

И огнедышащий брюнет
С гитарой под полой
Прославит радость новых лет —
Гвадалквивирострой…

* * *

Был ход вещей уже разгадан.
Народ молчал и предвкушал.
Советский строй дышал на ладан,
Хотя и медленно дышал…

Но власть идей была упряма,
И понимал уже народ,
Что ладан вместо фимиама
Есть, несомненно, шаг вперед.

* * *

Чем живешь на свете дольше,
Тем вождей хоронишь больше.

* * *

«Мы увидим небо в звездах…»,
Так как все взлетим на воздух.

* * *

Говорят, что один посетитель,
Мавзолей посетивши, сказал:
– Укажи мне такую обитель,
Где бы русский мужик не лежал!

Самоэпитафия

Здесь погребен веселый щелкопер.

Почти поэт, но не поэт, конечно.

Среди планет беспечный метеор,

Чей легкий свет проходит быстротечно.

Он мог бы и бессмертие стяжать.

Но на ходу напишешь разве книжку?!

А он бежал. И он устал бежать.

И добежал до кладбища вприпрыжку.

Рис. А. Цалюка

Валентин Катаев Рассказы и фельетоны

Бородатый малютка

Год тому назад, приступая к изданию еженедельного иллюстрированного журнала, редактор был бодр, жизнерадостен и наивен, как начинающая стенографистка.

Редактора обуревали благие порывы, и он смотрел на мир широко раскрытыми детскими голубыми глазами.

Помнится мне, этот нежный молодой человек, щедро оделив всех сотрудников авансами, задушевно сказал:

– Да, друзья мои! Перед нами стоит большая и трудная задача. Нам с вами предстоит создать еженедельный иллюстрированный советский журнал для массового чтения. Ничего не поделаешь. По нэпу жить – по нэпу и выть, хе-хе!..

Сотрудники одобрительно закивали головами.

– Но, дорогие мои товарищи, прошу обратить особенное внимание, что журнал у нас должен быть все-таки советский… красный, если так можно выразиться. А поэтому – ни-ни! Вы меня понимаете? Никаких двухголовых телят! Никаких сенсационных близнецов! Новый, советский, красный быт – вот что должно служить для нас неиссякающим материалом. А то что же это? Принесут портрет собаки, которая курит папиросы и читает вечернюю газету, и потом печатают вышеупомянутую собаку в четырехстах тысячах экземпляров. К черту собаку, которая читает газету!

– К черту! Собаку! Которая! Читает! Газету!!! – хором подхватили сотрудники, отправляясь в пивную.