Теперь, когда все встали в ожидании команды на выход, детские крики становятся еще громче, и родители уже не пытаются их успокаивать. Когда бортовой люк открывается, пассажиры единым осязаемым усилием бросаются к выходу. Все, кто еще не встал, встают. Пока ты берешь свои вещи – синий чемодан и безликий черный рюкзак, не привлекающий к себе внимания, которые ты купила вчера специально для этой поездки, – кто-то из заднего ряда пытается тебя подрезать. В путешествиях по воздуху так всегда: попутчики дружно аплодируют, потому что остались в живых, а потом подрезают тебя, чтобы выйти на четыре секунды раньше.
В отличие от женщин со встречи выпускников, тебе не нужно ждать получения багажа, поэтому ты проходишь мимо них, прямиком к паспортному контролю. Ты заказала трансфер, и тебе сообщили, что у водителя будет табличка. Ты видишь его сразу же: худого парня в черных джинсах с листком желтоватой бумаги, на котором накорябано твое имя. Он написал твое имя на французский манер, что неудивительно. В своей женской школе ты учила французский, потому что школу основала богатая наследница из Парижа, и французский был обязательным для всех учениц. Теперь, говоря на этом языке своей юности, ты замечаешь, что вспоминаешь слова, которые даже думала, что знаешь, и делаешь ошибки, которые тут же осознаешь. Ты спрашиваешь водителя, сколько ехать до отеля (тридцать минут), какая стоит погода (дожди), и говорить больше и не о чем. Он спрашивает, откуда ты, и ты отвечаешь, что из Флориды, и он говорит, что бывал в Айдахо, чтобы навестить родственников. Ты улыбаешься и говоришь, что там красиво. «C’est beau là»[3]. Он соглашается. Ты никогда не бывала в Айдахо.
Небо за окном микроавтобуса белое, а трава – зеленая. Вы едете мимо пустых парковок, щитов с рекламой сотовой связи и автомобилей, и вдруг впереди вырастают кремовые дома Касабланки. Ты видишь, как молодые парни голосуют на дороге, и водитель говорит, что они пытаются добраться до школы, колледжа. Ты спрашиваешь, ходят ли здесь автобусы. Он отвечает, что да, ходят, но они не хотят ждать автобуса.
Количество машин на дорогах Касабланке ужасает, и водитель говорит, что их всегда столько. Тебе жаль, что ты прослушала, когда он представлялся, потому что теперь уже слишком поздно снова спрашивать, как его зовут, а ты вообще этого не помнишь. На светофоре в бок микроавтобуса врезается человек на мотоцикле с прикрепленным сзади багажником камуфляжной расцветки. Он пытался обогнать вас в потоке машин. Несмотря на то, что вы находитесь на проезжей части, водитель глушит мотор, выходит наружу, и они принимаются скандалить посреди дороги. Оба орут, водитель возбужденно жестикулирует, потом залезает обратно в микроавтобус, и вы едете дальше, то и дело резко притормаживая.
Теперь улицы кажутся тебе дикими – слишком много грузовиков, выхлопных газов и возможностей для столкновения микроавтобусов с мотоциклами. Здания вокруг уродливы. Когда-то они были побелены, но теперь припудрены копотью. За окном нет ничего, кроме потока машин. Тебе не терпится оказаться в своем гостиничном номере.
Вы проезжаете мимо фешенебельного «Ридженси», дорогущего с виду «Софителя»[4], и, когда водитель говорит, что твой отель уже близко, ты радуешься, думая, что он окажется не хуже этих высоких стеклянных зданий. Тебе говорили, что твой отель, «Золотой тюльпан», вполне комфортабелен, и ты предвкушала этот комфорт в самолете и в микроавтобусе, но, подъехав к отелю, ты разочарована. У «Золотого тюльпана» блестящий черный вход с двумя длинными растяжками, на одной из которых реклама ресторана, а на другой – бассейна. Он выглядит как типичный туристический отель, в которых большие группы обычно останавливаются на пару ночей, прежде чем переехать в следующий пункт своего маршрута. Пока водитель паркуется у обочины, ты видишь и слышишь, как из парадной двери выходят американские и британские туристы. Ты расстроена, но чего ты ожидала? Что там будет полно местных? Это же отель.
Водитель открывает боковую дверь микроавтобуса и достает из багажника твой чемодан. Ты даешь ему чаевые в долларах, потому что это все, что у тебя есть. Ты сняла триста долларов в международном аэропорту Майами, потому что в поездках в страны вроде Кубы и Аргентины поняла, как полезно иметь с собой наличные в американской валюте. Ты одариваешь водителя двадцатидолларовой банкнотой. Потом ты будешь гадать, не в этом ли была твоя первая ошибка.
4
Hyatt Regency – сетевой отель американской корпорации Хаятт, относящийся к премиум-классу, Sofitel – французская сеть отелей класса люкс.