На самом деле он хотел так пошутить про дозорных и еду, но шутка вышла даже удачнее, чем можно было ожидать.
— Ты же пошутил, да? — уточнил на всякий случай Джон.
— Конечно! — рассмеялся Рон. — Ты всерьез думаешь, что я бы стал тебя, вонючего и жилистого, на котлеты пускать?! Ха-ха!
Дальше ехали спокойно, без внезапных остановок. На трупы внимания больше не обращали, а попадались они всё чаще и чаще. Видно было, что вольные здесь догоняли беженцев, стремящихся в Винтерфелл.
У Винтерфелла их встретило некое подобие осадного лагеря.
Сразу было видно, что вольные плохо себе представляют, как брать такие капитальные крепости. Даже непрофессиональный взгляд Рона уже обнаружил несколько брешей, через которые можно как попасть внутрь, так и выбраться наружу.
— Джон, ты же вроде как местный, давай, подскажи мне, где здесь тайный подземный ход, чтобы мы могли проникнуть внутрь без лишнего шума. — попросил Рон, разворачивая "Каддилак".
Джон посмотрел на него с подозрением:
— А зачем тебе тайный ход?
— Мы, конечно же, можем попробовать прорваться к главным воротам с боем, но тогда я тебе не дам никаких гарантий, что мы окажемся в замке одним куском. — ответил на это Рон. — О, нас уже заметили. Решай быстрее.
Из лагеря в их сторону двинулась группа конных воинов.
— Слушай, у меня есть идея. — вдруг заговорил Рон, когда они начали разрывать дистанцию со всадниками. — Мы можем найти какой-нибудь тихий ещё не взятый замок, где переждём, пока этот сброд не разобьют разгневанная армия «Севера». А потом приедем сюда и торжественно въедем через парадные ворота. Как тебе?
— Не думаю, что… — начал Джон, но был прерван громко ударившей по "Каддилаку" стрелой.
— А вот и всадники. — Рон быстро глянул назад. — Догоняют. Не выходите.
"Каддилак" остановился, Рон вышел наружу, вытаскивая Кольт. Куорен и Эббен спрятались за телегу.
Четыре выстрела, четыре упавших всадника. Стрелы остальных всадников либо не попадали, либо разбивались о костяную броню. Рон почувствовал себя бессмертным.
Ещё три выстрела. Два выстрела сшибли двоих всадников, а третий попал в лошадь едущего за ними. Рон быстро перезарядил пистолет и продолжил огонь.
Рон дожидался, пока они приблизятся до ярдов двадцати-тридцати, прежде чем стрелять, поэтому ему приходилось переносить попадания стрел, которые летели неточно, но быстро. Всё же, до гуннов вольным людям далековато. Хотя удивительно было видеть даже это. Кто вообще догадался до идеи сажать лучников на коней?
Впрочем, Рон предполагал, как это могло произойти. Бегущих южан очень много, за всеми не угонишься, а живьем они совсем не нужны. Гоняясь за ними пешком можно вообще никуда не успеть, а конный лучник быстро догонит и пристрелит беженца, при этом даже не слезая с коня. Практический рационализм.
Рон не успел потратить второй магазин, который тратил экономно, как вольные поняли, что есть некая "зона смерти", по достижении которой все умирают. На самом деле это была прицельная дальность пистолета, но они об этом не знали, хоть и сделали вывод о том, что лучше не приближаться.
Теперь Рона обстреливали с большей дистанции, но и у них упала точность. Рон без спешки встал за "Каддилак" и принялся ждать. Всадники спешились, начав оббегать его, запирая в "кольцо". Рон сел обратно на водительское место и рванул на максимальной тяге. Куорену и Эббену не оставалось ничего другого, кроме как рвануть к своим "Понтиакам" и поехать следом.
— Подонки… — процедил Рон, оглядываясь назад.
— У тебя обломок… — Оша выдернула из сочленений костяной кирасы стрелу. — Драконье стекло. Они что, приняли нас за вихтов?
Вольные стараются не тратить дефицитный обсидиан на живых, так как живые прекрасно умирают и от обычных кремневых и костяных стрел. Оружия ближнего боя эта экономичность почему-то не касается, но вот со стрелами работает у абсолютного большинства кланов. Понять-то их можно, обсидиановый макуахуитль не улетит куда-то в неведомые дали, в большинстве случаев, конечно же.
А может люди Манса посчитали, что больше не встретятся с вихтами, поэтому обсидиан можно не жалеть? Бессмысленное занятие — размышлять над мотивами людей, которые хотят тебя убить.
Странно, что грохот выстрелов не напугал всадников и лошадей. Видимо, в кино показывали либо откровенную брехню про дикарей, либо громкость Кольта недостаточна, чтобы напугать кого-либо. Также не стоило забывать, что людей, которые бились против оживших мертвецов, очень трудно напугать и удивить. Но это люди, а что тогда пережили лошади, продолжающие сейчас спокойно стоять?