Я недавно видел в одном автосервисе работу двух мастеров параллельно: один работает стремительно, а другой с такой развалкой, с такой медлительностью всё делает, с такой расслабленностью. Да, это два биологических таких вида. Это не значит, что один лучше, а другой хуже. Кстати говоря, русские патриоты всё время же говорят неторопко, непоспешно, раздумчиво. Для них медлительность – это признак ума. Знаете, есть такие люди, которые ничего не делают быстро, и про них говорят «наморщить попу». Вот такие люди, которые всё время морщат попу для важности. Это чудовищно скучно. Я их не люблю.
Первый критерий – возможно, быстроумие, стремительность реакции. Это не всегда хорошо, но в новом мире это потребуется, потому что скорость мира увеличивается.
Второй критерий, который мне кажется чрезвычайно важным и который я тоже наблюдаю – это коммуникабельность. То есть аутизм одной половины… Аутизм не медицинский, а то я знаю, что сейчас многие сторонники аутистов и педагоги с аутистами (собственная дочь в том числе) сейчас на меня люто обидятся. Нет, я говорю об аутизме социальном, об аутизме нравственном – о неспособности к контакту. Есть люди, которые ну в принципе неконтактны. Он не понимает чужих аргументов, ему «об стенку горох», он тупо повторяет свои недоброжелательные априорные представления о тебе. Ну, нет коммуникабельности у людей, нет способности выслушать другого. А у этих людей оно очень высокое, очень такое правое.
Очень интересно: «Дмитрий Быков в эфире оправдывает фашизм, разделяя людскую расу на две части – быдло-пролетариат и те, кто право имеют». Вот это вы как раз… Ему уже возражает Финдлей. Спасибо.
Триат, милый, вот вы как раз демонстрируете аутизм – вы не слышите того, что вам говорят. Вам кажется, что если делят людей на две расы, на два типа, то это уже фашизм. Ничего подобного! Людей можно поделить на смуглых и бледных, на умных и глупых, на быстрых и медленных, на толстых и худых. Ну, мне-то что? Уж я могу себе позволить, я толстый. Ну, конечно, не такой толстый, как кажется моим недоброжелателям. Мне кажется, что здесь, понимаете, какой-то именно аутизм – вы не хотите меня услышать. Вы хотите слышать своё априорное представление о делении на быдло и тех, кто право имеют. Нет, люди делятся, но они делятся на две эволюционные ступеньки. Это самая страшная догадка о том, что они делятся на людей и люденов. Я же не говорю вам, что это прекрасно. Я говорю вам, что это есть. А как к этому относиться – ну, это воля ваша.
Ещё несколько вопросов на эту же тему. Спасибо. Ещё раз спасибо. «Ваши классные детишки, наверное, от вас без ума». Да нет, что вы? Какое там… Вот это тоже их замечательная особенность – они ни от кого не бывают без ума. Я, кстати, съездил в Принстон, как в старый сон такой, после конца семестра. Они вроде бы скучают, но они и без меня прекрасно обходятся – точно так же, как и мои московские дети. Им настолько хватает друг друга. Вот эта новая генерация – она очень самодостаточная. И это тоже важный признак.
Вернусь к проблеме социального аутизма. Что я имею в виду? Я имею в виду неготовность человека выслушать собеседника, а очень часто – неготовность его дослушать. Это есть, и это признак архаического сознания. Когда вы боитесь перемен, в том числе перемен в собственном мировоззрении, вы предпочитаете общаться со штампами. Вот как Нэш покойный мне сказал тоже в интервью. Я спросил: «Действительно ли вы слышали воображаемые голоса?» Я никогда не видел воображаемых людей. Большинство людей видит воображаемых людей и общается с ними. Да, это очень печально. Большинство людей действительно общается со своими моделями. У нас ровно минута остаётся на то, чтобы рассказать, чем это опасно.
Это опасно прежде всего тем, что архетип – вот этот враг – всегда у вас вызывает ненависть. Не дружелюбие, не интерес, а он вызывает ненависть. А новое поколение, мне кажется, доброжелательное. Вот чем я действительно поражён: современные молодые люди… Причём я очень чётко вижу границу, с которой они начинаются – последние два года. Условно говоря, люди где-то 1995-1997 годов рождения – это люди доброжелательные. Я не знаю, с чем это связано и чем это объяснить. Это не значит, что среди них нет фашистов. Конечно, есть. Это не значит, что среди них нет погромщиков. Конечно, есть. Но они не составляют тенденции, понимаете, они не составляют большинства. И никакого нет фашизма в том, чтобы признать: да, бывают люди добрые и злые, бывают хорошие и плохие. Потому что как сказала Новелла Матвеева: «Потому что если „всё едино“, значит „всё дозволено“. И точка». Вернёмся через три минуты.