А, понятно, в чем дело: страшно ребенку.
— Думаю, нет. В любом случае, всегда можно остаться дома, если надвигается шторм.
— Но принц же не остался?
Потому что потянуло на приключения. Как говорят, дурная голова ногам покоя не дает.
— Он просто совершил ошибку.
— Ой, про ошибку там, дальше!
Голос был хриплым, похожим на воронье карканье, лица же принц не видел, и не ответил женщине, просящей о помощи. А когда небо вновь стало ясным, то же голос прозвучал звонко и сильно, проклиная: «Ты останешься здесь, в самом низу, под ногами у всех, кто проходит мимо, и никто не услышит и не увидит тебя, пока…»
— Сеньор, вас ожидают в доме.
Карлито вечно подкрадывается. Наверное, в надежде меня испугать. Но вся штука в том, что я не могу заставить себя даже вздрогнуть, слыша этот вкрадчиво похрипывающий голос.
— Кто?
— Он сказал, что представится сам.
Какая-то важная персона? Тогда зачем понадобился именно я?
— Больше встретить некому, что ли?
— Сеньора Элена неважно себя чувствует.
Ну да, конечно. Очередное удачно случившееся недомогание, позволяющее избежать неприятного разговора.
— Тогда скажи гостю, чтобы приходил в другой раз: хозяев нет дома.
— Гость желает видеть именно вас, сеньор.
Мне показалось, или Карлито слегка злорадствует? Что ж поставим наглеца на место:
— Сейчас приду. Принесешь нам лимонада. И считай кубики льда внимательнее: в прошлый раз от холода зубы сводило, а ты знаешь, какая температура напитков мне нравится.
Он скривился, но проглотил упрек и наклонил голову. Чтобы спрятать гримасу, перекосившую лицо.
Я не издеваюсь над прислугой. Упаси Господи! Большую часть времени я её вовсе не замечаю, но именно это и бесит отдельных представителей. Того же Карлито, к примеру. Как сын Консуэлы, самой приближенной к моей матери особы, он, надо сказать, вполне справедливо рассчитывает однажды занять место рядом с единственным сенаторским наследником. А я мешаю. Своим присутствием. Так что, любить ни ему меня, ни мне его не за что. До откровенной гадости не опустится, и ладно: зло поджатые губы и ненавидящий взгляд как-нибудь вытерплю.
Гость, по какой-то необъяснимой причине требующий встречи со мной, был мне незнаком. Категорически. В силу семейных традиций и требований учебной программы я просматриваю всю деловую и светскую хронику, поставляемую официальными средствами массовой информации, но этого лица, пожалуй, не видел ни разу. Да и хорошо, что не видел, потому что зрелище…
Нет, строго говоря, этого человека нельзя было назвать уродом. Возможно, в молодости он и вовсе считался красавцем, вот только прожитые годы, выпитое вино, выкуренные сигары и прочие мирские наслаждения его слегка помяли. Заставили крылья носа бесформенно расползтись, щеки — повиснуть, живот — упереться для поддержки в широкую ленту пояса. Глаза, выглядывающие из щелок между набрякшими веками, тоже смотрят на мир сейчас явно иначе, чем в молодости. С ясно читаемой угрозой.
Впрочем, увидев меня, незнакомец сменил гнев на милость: растекся в любезной улыбке.
— Сеньор Дюпон! Рад вас видеть!
А я вот не могу сказать то же самое.
— Мы представлены?
— О нет, ещё нет! Но если позволите… — Осторожный взгляд в сторону дверей, ведущих на хозяйственную половину дома. — Есть место, где нас не потревожат?
— Прошу за мной.
Карлито превзошел собственную расторопность: когда мы поднялись по лестнице, на сервировочном столике уже потели два бокала с охлажденным питьем.
— Простите, что не предлагаю вам присесть. Собственно, я сейчас несколько занят и…
— Понимаю. — Кивок. Гладко причесанной и блестящей, как начищенные ботинки, головой. — Понимаю. Я не в обиде, сеньор, не думайте. Кроме того, в моем возрасте доктора как раз советуют как можно больше двигаться.
— Итак, сеньор…
— Соуза. Альберто Соуза.
Если его лица я ни видел нигде и никогда, то имя слышать доводилось. Вспомнить бы ещё, при каких обстоятельствах.
— Чем могу быть полезен?
— Я управляю несколькими предприятиями, сеньор Дюпон. Импорт, экспорт, прочие мелочи… Дела идут недурно, признаю. Но ведь никакого греха в том, чтобы желать им идти ещё лучше, не правда ли?
— Совершенно никакого греха.
Он пригубил лимонад, довольно почмокал и поставил бокал обратно.
— К тому же я всегда готов к расширению бизнеса. Но денежные средства это одно, а люди — совсем другое… Особенно компаньоны. В наше время весьма трудно найти достойного кандидата как для женитьбы на твоей дочери, так и для участия в твоем имуществе.