Любопытный поворот беседы. Если учесть пассаж про дочь. Но пока ничего подозрительного или оскорбительного не вижу, а значит, остается только поддакнуть:
— Не могу не согласиться.
— Вот я сейчас и подошел к такому времени, когда пора принимать решения. Можно оставить все, как есть: накопленного хватит и моим детям, и моим внукам. Но можно продолжить двигаться вперед. Только не в одиночку. Хорошему бизнесу всегда нужна сильная рука, а сила обычно свойственна именно молодости.
В Санта-Озе не принято торопиться при обсуждении, а тем более, при заключении сделок. Наверное, виноваты традиции, приползшие из далекого прошлого. Да и климат располагает к долгим, ленивым разговорам за сигарой. Но поскольку я сам поторопил гостя, он отдал обычному способу ведения переговоров лишь малую дань, практически сразу перейдя к делу. И это опасный признак, показывающий, что человек слишком серьезно заинтересован в успехе затеянного предприятия.
— Вы хотите мне что-то предложить?
Альберто Соуза улыбнулся, не разжимая губ, и от того становясь похожим на жабу.
— В вашей жизни близится день, которого все молодые люди ждут с нетерпением. Позвольте спросить, заглядывали ли вы дальше? За него?
Ага, прощупывает почву. На тот случай, если вакантное место уже занято. Может, так ему и сказать? Нет, не буду заранее отказываться от ещё не полученного предложения.
— Я пока не думал о будущем.
— Отлично! — Просиял мой собеседник. — Стало быть, вполне можем подумать вместе. Конечно, только в том случае, если вы согласитесь.
— Прежде чем дать согласие, я хотел бы…
— Чуть больше узнать обо мне? Конечно, сеньор! Честность — лучшая политика в делах, не так ли?
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенную газету:
— Нужное место отмечено, вы сразу увидите.
Такое издание ещё ни разу не попадало мне в руки. Собственно, заглавной страницы не было, только по мелкому шрифту внизу можно было определить название, что-то вроде «Народная ночь». А статья и правда оказалась обведена жирной красной чертой. Даже не статья, просто пара абзацев из колонки криминальной хроники.
«Как сообщил источник из полицейского управления, следы пребывания людей на судне „Мариса“ частично идентифицированы, и удалось установить, что многие из них совпадают с биометрическими матрицами лиц, пропавших без вести за последние полгода. Однако поскольку этот факт был установлен уже при возвращении судна в порт, для открытия уголовного дела нет никаких оснований, кроме того, „Мариса“ успела поменять владельца. Несмотря на подозрения, что это очередная подставная компания небезызвестного сеньора Соузы, прямых доказательств сговора не найдено и…»
Часть 1.5
— Ей придется пожертвовать, да, — чмокнули рядом с моим ухом. — Этой девочкой. Но корабль был так себе. Плохонький. Только и годился, что для перевозки скота.
Я аккуратно сложил газету и вернул в потные ладони собеседника.
— Теперь вы знаете обо мне все, что нужно, сеньор Дюпон.
О да. И даже больше, чем хотел бы.
— Это ваше предложение?
— Весьма перспективное, как вы поняли.
Заниматься контрабандой и чем-нибудь ещё. Импорт-экспорт, говорите? Ну-ну.
— Почему вы пришли с ним ко мне?
Альберто Соуза снова улыбнулся. Вполне дружелюбно.
— У вас есть влияние, сеньор. Оно не настолько значительно, чтобы пользоваться им напрямую, но в таком бизнесе, как мой, удобнее и безопаснее идти в обход. Если вы пожелаете, ваше имя вовсе не будет нигде упоминаться. Ни в одном официальном документе. Мне достаточно будет знать, что вы…
Я посмотрел на ковровую дорожку, сползающую по ступенькам.
— Как давно вас последний раз спускали с лестницы, сеньор Соуза?
Он понял все сразу и предельно ясно, но не замедлил, а почему-то наоборот ускорил ход событий:
— Сколько гордости… Силы… Отваги… Так мог бы говорить настоящий принц. Но вы ведь не принц, верно? И никогда им не станете.
— Это вас не касается.
— Увы, увы! А ведь так печально смотреть на прекрасного молодого человека, по неопытности губящего свою жизнь!
— Я загублю её, если отвечу вам согласием.
— Как знать, как знать… — Он остановился на самом краю лестницы, словно нарочно дразня меня. — Ваш отчим не питает к вам добрых чувств, так стоит ли защищать его благополучие? Подумайте, сеньор Дюпон. Рано или поздно вам придется уйти из сенаторского дома. Как вы пожелаете это сделать? С достоинством и сладостью отмщения в сердце, или поджав хвост?