Он много знает обо мне. О моих чувствах. Слишком много. И показывает, что не собирается их щадить, получая при этом свое удовольствие.
— А ещё можно уйти с позором. Уйти, ославленным на весь свет. Мы ведь с вами понимаем, что купленные свидетельства всегда оставляют за собой грязные следы, по которым легко можно добраться до истины.
В первый миг, едва стало понятно, о чем идет речь, меня накрыло паникой и захотелось бежать. Куда угодно. Сломя голову. Прочь и подальше. Но волна прибоя схлынула, не успев намочить даже туфли.
Итак, он знает? Пусть. Добавим ещё пару фактов. В довесок.
— Мой отец умер раньше срока, потому что был плохим человеком. А вы как раз следуете его дорогой.
Соуза посмотрел на меня. Теперь уже безо всякого выражения.
— Я не буду принимать ваши слова за угрозу. Пока не буду. Вы кажетесь умным человеком, сеньор Дюпон, даже несмотря на вашу юношескую дерзость. И вы, разумеется, понимаете, что в скором времени не сможете получить ни малейшего снисхождения за совершенный проступок, а на покупку нового защитника у вас попросту нет денег. Но вы все равно мне нравитесь. Напоминаете мне мои молодые годы.
Вот только кому, значит, я могу понравиться? Преступнику? Потому что он видит во мне самого себя?
— Понимаю, вам нужно подумать. И буду ждать ответа с нетерпением!
Он спустился по ступенькам, ни разу не обернувшись.
— До встречи, сеньор Дюпон!
Ворон ворону глаз не выклюет, да? И ещё имел наглость помахать шляпой с порога. Уверен в себе на все сто. И, что самое гнусное, уверен во мне. Как и моя собственная мать.
— Чем недомогаешь на этот раз?
Естественно, никакой разобранной постели, даже пеньюара: полный макияж, прическа, уложенная волосок к волоску, костюм без единой складочки. Непохоже на женщину, плохо себя чувствующую, правда?
— Франсуа, в твоем возрасте уже не следует так врываться в комнату к…
— К любимой мамочке? Ничего, переживешь. Недолго ведь осталось, да?
— О чем ты говоришь?
А пальцы, сплетенные замком на талии, даже не вздрогнули.
— Ты ведь знала, кто пришел? Знала? И поэтому сбежала от разговора?
— Разве разговор касался меня?
— Думаю, ты догадывалась, чего именно он коснется.
Промолчала, кротко переведя взгляд на стену.
— А может, это и вовсе была твоя идея, а? Нашла мне занятие по вкусу?
— Я не понимаю, чем вызвана твоя горячность.
— Считаешь, мне самое место среди таких, как Соуза?
Ни капли раскаяния, сомнения, обиды. Вообще никаких чувств во взгляде.
— Странно, что ты не убрала меня подальше давным-давно, сразу, как родила сенатору наследника. Я же чудовище, да? Монстр, способный на все, что угодно?
— Франсуа, разговор в таком тоне не имеет смысла. Продолжим после, когда ты успокоишься.
— Успокоюсь?! Да ты хоть понимаешь… Если я узнаю, что ты и в самом деле позволила этому мерзавцу подойти ко мне, чтобы… А я узнаю, если соглашусь. Обязательно узнаю! Что тогда будешь делать?
На меня все-таки посмотрели. Но лучше бы не делали этого, потому что в светло-синих глазах матери я увидел примерно то же выражение, с которым смотрят на всякую природную пакость. На гусениц, пауков, слизней… Плесень, наконец. На то, что обычно топчут ногами.
Пожалуй, впервые в жизни я ждал возвращения сенатора с такой… С таким нетерпением. И с ужасающим воображение страхом.
Я не боялся терять. После разговора с матерью уже не боялся практически ничего материального. Но быть настолько легко принятым за кого-то другого… Это же не я! Ну посмотрите внимательнее, напрягитесь хоть раз в жизни!
Ну как? Видите? Убедились?
Что-то не верится.
Соуза шикарен со своим предложением. Потрясающ. Прям, доходчив и убедителен. А ты не подумала, мама, что если бы твой сын и вправду был тем человеком, к кому сегодня приходил неопрятно-неприятный сеньор, никаких колебаний бы не…
Я бы взял и согласился. Может быть, лениво и снисходительно. Может быть, с искренним пылом: смотря какие эмоции предпочитал несостоявшийся компаньон. Ты ведь почти толкнула меня к нему в объятия. Хотела избавиться? Для этого есть куча способов. В конце концов, в твоих силах было сдать меня в военное училище или другое закрытое заведение, где из моей головы выбили бы вместе с мозгами все остальное. Но нет, держала при себе, старательно поддерживая приманку в капкане свежей до последнего мгновения.
Зачем?
Я был тебе нужен? Вряд ли. За все прошедшие годы ты ни разу не выказала заинтересованности хоть в чем-то, связанном со мной. Боялась отпускать из-под присмотра? Уже ближе к истине. Но то, с каким облегчением ты бросила меня в пасть этому хищнику…