Разговоры воздействия не возымели. Встряска за грудки — тоже. Ром оказался слишком забористым, или папаша Ллузи окончательно и бесповоротно вжился в роль пьяницы? Даже гадать не хотелось. В любом случае, я получил в ответ нразборчивое бормотание и пару не слишком внятных, но вполне красноречивых жестов. Оставалось только водворить полуодушевленный субъект обратно на спальное место и отправиться куда подальше. Для начала — на кухню, к остаткам кофе и невеселым раздумьям, закончившимся единственно возможным результатом.
— Сколько лет?
Можно было даже не спорить насчет того, что все сведения высвечены на мониторе прямо перед глазами клерка из службы трудоустройства. Так же, как и моё нынешнее имя легко читалось на карточке, выданной Эстой. Кстати, её пришлось повесить на грудь. Карточку. И тогда все вопросительно-грозные взгляды полицейских мигом исчезли из моей жизни. Как по волшебству.
— Двадцать один.
Работы я не боялся. Возможно потому, что ещё не работал ни дня по-настоящему. Пугало совсем другое.
— Образование?
Вот-вот, оно самое. Вопрос без ответа. А поскольку я промолчал, вывод был сделан соответствующий и окончательный. Но чиновница все-таки спросила для протокола:
— В школу ходил?
— Нет, сеньора.
«Все лучшее — на дом!», таков был девиз родного отца. И надо сказать, сенатор в этом смысле тоже недалеко ушел: гувернеры и учителя сопровождали моё отрочество исключительно в границах имения. Безопасность и все такое. По крайней мере, до рождения Генри.
— Читать и писать?
Уточняет. Но не удивлена. Видимо, в Низине подобный случай — не редкость.
— Умею, сеньора. Свое имя в платежных ведомостях прочитать смогу. И закорючку поставлю.
Поджала губы. Настороженно? Нет. Наверняка подумала что-то вроде «ещё один молодой да ранний».
— Дополнительное образование имеется?
Тут могу ответить вполне честно:
— Никакого.
В самом деле, не считать же университетский пакет лекций тем, что может пригодиться в жизни?
— Пожелания и предпочтения? Ограничения по религиозным мотивам?
Надо же, какое строгое следование инструкциям! Похвально. Пожалуй, окажись я в составе очередной проверяющей комиссии, подал бы по этой работнице муниципалитета заявку на премирование.
— Никаких, сеньора.
— Согласен на любую работу, так получается?
Прозвучало нерешительно. И это странно. Вернее, показалось бы мне странным чуть раньше, до последнего разговора с Норьегой.
Я не занимался подобными изысканиями специально, но никогда не считал, что Низина живет припеваючи. И время от времени горел желанием… Ну, скажем, отмечал эту тему в своих планах на будущее. Подумывал о введении ещё дюжины социальных льгот и прочих «благодеяний для обездоленных». Во искупление грехов тех, кому в этой жизни было дано больше, чем другим? Вот уж нет. Скорее намеревался немного поиграть в… Ты ведь не обидишься, Господи? Ага, в Тебя. Или в Твоёго заместителя. Просто потому, что рычаги были под рукой. Почти. В волоске от пальцев. А двери в аппаратную вдруг р-раз и захлопнулись прямо перед носом.
Известно, где и за что дернуть. Надавить, погладить, толкнуть, прижать — масса вариантов! Только нужное место не здесь, а там. Высоко-высоко. И счастье Эсты, что он считает иначе и борется за…
Хотя настолько ли уж печально положение жителей Вилла Баха?
Грубо говоря, им и работать не требуется. Еда, вода, газ, свет — все в достатке. Не высшего качества, согласен. Но и не худшего, если вспомнить пайковый кофе. Муниципальные школы? Есть. Медицинское обслуживание? Присутствует. Можно просто жить, довольствуясь беззаботным настоящим и…
Не думая о будущем?
Да. Точно. И почему-то это кажется важным. Зудит настырным москитом, едва пробирается в мысли.
— Любую?
Приняла паузу за сомнение? Справедливо. А вот мне сомневаться не в чем. Особенно в пустоте полок на кухне.
— Какую предложите, сеньора. Но лучше, если с питанием.
Она все-таки с минуту колебалась, просматривая список вакансий. Вернее, постоянно возвращаясь взглядом к одной и той же строчке.
— Тебе было бы неплохо записаться на образовательные курсы. Для взрослых. По их окончании… Подберем что-нибудь получше. А пока вот, держи.
Бланк с направлением порадовал строчкой с адресом и только.