— А оформлять пока и не надо.
Подняв глаза, оборотень уставился сначала на мага, потом на меня, и его нахмуренное лицо изумленно вытянулось:
— Ого, какая цыпа! Что ты натворила, дорогуша? Подрезала кошелек с золотом? Извела любовника? Сварила невкусный суп?
Я только глаза закатила.
— Просто дай ключи, Бивс, — требовательно вытянул руку Тайлер. — Это свидетельница по важному делу, пусть пока посидит в отстойнике.
— Ты уверен, Тай? — уточнил зачем-то оборотень, вынимая откуда-то большой ключ с номером пять. — Этой лапушке там может не понравиться. Чистенькая, трезвая и пахнет дев…
— На это я и рассчитываю, — злорадно прервал его мой конвоир, кидая на меня многозначительный взгляд. — К ней никого не пускать, близко не подходить, разговоры не разговаривать.
— А то что? — хохотнул дежурный, окидывая меня жадным взглядом.
— Она сожрет тебя с потрохами, Бивс, помяни мое слово!
И так же за руку маг повел меня в конец коридора. Там открыл толстую железную дверь ведущую в просторное помещение с накопителями, разделенными между собой решеткой. Часть из них была заполнена публикой разной степени уголовности, часть пустовала. Открыв ключом один из пустых отсеков в самом углу, Тайлер толкнул меня внутрь и запер его снаружи.
— Посиди тут и подумай, Ева, — сказал он мне на прощание. — Не знаю, когда навещу тебя, но, надеюсь, к тому времени у тебя будет ответ на мой главный вопрос.
— Да, господин, хорошо, господин, — улыбнулась я ему и спокойно уселась на металлическую скамейку, вделанную в стену.
Еще раз окинув меня подозрительным взглядом, маг вышел. Мне оставалось лишь немного подождать, пока он отъедет подальше. Когда пять лет назад я случайно отняла у Фила часть дара, и мы начали наблюдать за нашим состоянием, выяснилось, что он мог чувствовать мои физические ощущения. В основном, боль, жар, холод. Помню, тогда у меня заболел живот, и его скрутило тоже. Очень надеюсь, что сейчас все обстоит точно так же, и, учитывая сколько магических сил я забрала у Тайлера, он будет чувствовать все еще острее.
Примерно часа два я просидела ничего не делая. Сначала разглядывала обитателей накопителя, вполуха слушая их разговоры о своей нелегкой доле, потом немного подремала, прикрыв глаза. Мой расчет был на то, что маг поймет, что неприятные ощущения не его, а мои и, обеспокоившись за сохранность своего дара во мне, прибежит сюда, как можно скорее. И чем дальше он будет, тем больше успеет себя накрутить.
Думаю, можно и приступать. Достав из прически заколку, я отвернулась к стене и задрав подол на правой ноге, приставила ее к бедру. Глубоко вздохнув, сильно вжала острый конец в кожу и резко дернула ее вверх, оставляя большую царапину. Стиснула зубы, чтобы не застонать от накатившей боли. Немного посидела, отдышавшись, и снова приставила заколку к ноге. Рывок — и еще одна царапина готова. Ногу саднило так сильно, что аж слезы на глазах выступили. О, слезы! Аккуратно смахнув их пальчиком, я стряхнула соленую влагу прямо на свежие царапины, и едва не взвыла от обжигающей боли. Терпи, Ева, терпи! Интересно, он догадается, или придется всю себя исполосовать? Царапины, конечно, неглубокие, но неприятные. Пока подожду. Если через полчаса не явится, придется пускать в ход тяжелую артиллерию и щипать себя за грудь, чего мне совсем не хотелось делать.
Маг ворвался в отстойник уже минут через двадцать по моим ощущениям. Громыхнула тяжелая дверь и злой Тайлер Боуэн собственной персоной быстрым шагом подошел к моей клетке. Заскрежетал в замке ключ, он зашел внутрь и, не говоря ни слова, задрал мне юбку. Несколько секунд, не отрываясь, смотрел на разбухшие багровые царапины, а потом прорычал:
— Кто это сделал?
— Это я, господин, — не стала отпираться. — А что такое?
— Ты⁈ — он посмотрел на меня с таким изумлением, что мне показалось, его сейчас удар хватит. — Ты что, больная?
— О нет, Тайлер, я не больная, — покачала я головой. — Но ты ведь не веришь на слово, так? Хотела тебе показать, что не вру, насчет твоей кончины.
— Сумасшедшая! — выдохнул он и, схватив меня за запястье, потащил из камеры.
Я почти бежала, не поспевая за его размашистым шагом. Выйдя из отстойника, он чуть прошел по коридору, толкнул одну из многочисленных одинаковых дверей и запихнул меня внутрь, захлопнув створку. Мы были в крошечном пустом кабинете, где кроме стола, заваленного бумагами, пары стульев и стеллажей вдоль стен, больше ничего не было.
— Садись, — он устало кивнул на один из стульев. — Покажи ногу.