Плавно покачиваясь, заставляя вуали колыхаться, я вывернула ножку вправо, поведя бедром, потом влево, двигаясь из стороны в сторону, взмахнула руками и сдернула с головы черную с золотом вуаль, перекидывая ее перед собой. Плавно закружилась и отбросила ткань в сторону мага. Мягким облачком первый покров оказался на полу.
Маг замер, забыв про стакан. Мои руки покрывали синяя и фиолетовая вуали, и я взмахнула ими вверх, раскрывая в стороны, словно разноцветные крылья. Поворот — яркая ткань парит в воздухе, еще поворот, обнимаю себя и кистями сдергиваю обе вуали, зажимая их между пальцев. Мое тело двигается в унисон с музыкой, а взгляд прикован к мужчине, что уже совсем не так равнодушен, как в зале. Он отставил стакан и весь подобрался в кресле, подавшись вперед, внимательно наблюдая за каждым моим шагом. Синий и фиолетовый покров взвиваются в воздух и оседают около кресла.
Время переходить в наступление. Мои ноги покрыты ярко-желтым и оранжевым шелком. Сорвав их с себя, я делаю шаг к мужчине, взмахивая тканью, как языками огня, еще один шаг, кружусь с поднятыми руками, окутывая себя вуалями, а затем прогибаюсь назад, сбрасывая покровы.
На мне осталась всего одна, алая вуаль. А под ней — лишь тонкие, блестящие ремешки на сетке телесного цвета. Кажется, будто я полностью обнажена. Где твоя невозмутимость, господин маг? От меня не укрылось, как ты занервничал. Вон как часто задышал, да и взгляд теперь совсем другой — жадный, пристальный. Пора!
Прихватив край алой вуали, я медленно потянула ее вверх, обнажая ноги. Шаг, поворот, ткань низко разлетается, волнуя воображение, еще шаг — я у самого кресла. Маг поднял голову и смотрит мне в глаза. Его взгляд потемнел. Протягиваю руку и нежно касаюсь ладонью его щеки, выпуская мощную волну флера:
— Хотите снять последнюю вуаль?
Кажется, я и сама сильно нервничаю, мой голос прозвучал низко, гортанно. Маг чуть вздрогнул, я увидела, как резко расширились его и без того широкие зрачки, почти полностью закрывая радужку, — флер лег на благодатную почву. По моим подсчетам, его сейчас должно скрутить такое желание, что будет очень сложно терпеть.
— Бездна… — выдохнул мужчина, прикрывая глаза, а когда я уже хотела убрать ладонь с его лица, перехватил мое запястье и дернул меня на себя.
Отличненько! Я приземлилась прямо ему на колени, сразу же ощутив всю силу его возбуждения. Большого такого возбуждения!
Вообще, клиентам было запрещено распускать руки, за такое можно было вылететь из «Лихолесья» прямо в канаву у дороги, но в данном случае я никого не собиралась звать на помощь. Более того, собиралась способствовать возмутительному поведению одного субъекта.
— Что, демоны побери, происходит? — тяжело дыша, прошептал мужчина.
Темно-синие глаза мага подернулись пеленой, он схватил меня обеими руками, пристраивая боком на коленях. Специально поерзав на его возбужденном паху, я лишь улыбнулась, услышав протяжный стон. Сжав зубы, мужчина зажмурился, пытаясь сбросить наваждение. Ничего не выйдет, прости
— Будете срывать вуаль, господин? — невинно спросила я, пробираясь ладошками в ворот его расстегнутой сверху рубашки и пуская дополнительную волну флера.
Кожа мага горела, он застонал от моих прикосновений, одним движением срывая алый шелк и отбрасывая его в сторону. Ловко извернувшись, я оседлала его сверху, благо размеры кресла позволяли, устраиваясь поудобнее на его коленях.
Сильные руки тотчас вцепились в мои ягодицы, сжимая их и насаживая на вздыбленную выпуклость брюк. Потянувшись ртом к моей шее, маг припал к ней горячим, влажным поцелуем. А потом еще раз и еще, спускаясь все ниже к вершинкам груди. Это было…волнующе. И очень эротично! Но не время отвлекаться!
Чуть наклонившись, я подхватила со столика лист бумаги и сунула ее буквально себе на грудь, под нос разошедшегося не на шутку клиента.
— Господин, оставьте здесь свою подпись, — проворковала я. — Здесь сказано о том, что у вас нет претензий к исполнению танца.
— Что? — с трудом оторвавшись от поцелуев маг посмотрел на бумагу невидящим взглядом.
— Подпись, говорю, поставьте, или есть претензии?
— Претензии… нет претензий… — с усилием оторвав руку от моей ягодицы, он на секунду прижал большой палец к бумаге, и на ней тотчас проявился его отпечаток.
Ух ты, какой сильный, дактилоскопическая печать была доступна только очень одаренным существам.