Я был одновременно в восторге и бешенстве, когда очнулся и обнаружил, что Евы нет. Моим первым порывом было броситься в погоню и вернуть ее во что бы то ни стало, но, слава богам, я сумел взять себя в руки — кто знает, что бы я натворил в таком состоянии.
Мой план полетел к демонам в преисподнюю, и мне нужен был новый. А еще мне нужно было как-то успокоиться, перестать думать о ней ежесекундно. Боевой маг с постоянным стояком, съехавшими набекрень мозгами и неполноценным даром — жалкое зрелище.
Поэтому на следующий день я не пришел к ней. И через день тоже. Но легче не становилось, меня тянуло в аптеку, как магнитом. Не сосчитать, сколько раз я проверял метку, сколько раз осаживал себя, чтобы не сорваться и не поехать к маленькой воровке, чтобы просто убедиться, что она где-то недалеко. А на третий день я вдруг почувствовал безотчетный страх и сразу понял, что это чувство не мое. Проверил метку — она отдалялась на север, находилась в движении. И вот тогда страх стал уже моим. Сорвавшись в погоню, я не находил себе места, гадая, что случилось с Евой. Я почувствовал боль в губе, затем щеки обожгло резкой болью — ее что, избивают⁈ Не помню, как добрался до того сарая в доках и вышиб дверь. При виде заплаканной Евы, распластанной на столе с задранным подолом, у меня потемнело в глазах. Как я не убил тех оборотней до сих пор остается загадкой для меня. А вот то, что я не убил Марго, исключительно заслуга моего стального характера. Я был шокирован, узнав, что зачинщицей была именно она. Что с тобой не так, Тайлер? Ты ловишь убийц, а сам год спал с одной из них? Она без колебаний решилась погубить невинного человека, и если бы я не успел вовремя… Даже думать не хочу об этом! Еще в экипаже с Евой на руках я отдал приказ об аресте Маргариты Ройбер, ее взяли в ее собственном доме. Уверенная в своей безнаказанности, она и не думала скрываться. Впрочем, она вообще не думала, что о ее преступлении станет известно. Если бы у меня не было метки, так бы и случилось.
Я отвез Еву к себе и, укутав одеялом, оставил спать в своей кровати, а сам лег рядом и полночи смотрел на ее умиротворенное личико, чуть припухшие от слез веки, приоткрытые полные губы. Кажется, даже легонько целовал в лоб, испытывая при этом щемящую нежность и еще что-то такое, чего раньше никогда не испытывал и чему не знал названия. Мне хотелось подгрести ее поближе, обнять покрепче, закрыть собой от всего мира… И я разозлился на себя. Что за мысли? Почему я уже битый час гипнотизирую лицо Евы, целую ее украдкой, боясь дышать, чтобы ее не разбудить? Она воровка, что украла твой дар, Тайлер, очнись! Тебе нужен трезвый рассудок и холодная голова!
Трезвый рассудок и холодная голова! Я повторял эти слова, как мантру весь следующий день. Я гасил в себе любые эмоциональные порывы, разговаривая с Евой и помогая ей в участке. Я контролировал голос и свое поведение, свои взгляды и жесты. Холодная голова и трезвый рассудок! Она спросила, приеду ли я, посмотрев на меня с надеждой, и я отказал, сославшись на дела, чувствуя себя при этом гаже некуда. Но так было лучше для меня, разве нет? Так держать, Тайлер, не поддавайся на манипуляции!
Дела, между тем, действительно были. После того, как я чуть не поймал дикого и выжег ему лентами часть ноги, он затаился. За три дня ни один маячок не сработал, не было ни одной жертвы, так что мы предполагали, что упырь пока прячется под землей, зализывая раны. Однако, надеяться на длительное затишье не стоило. Порабощенный жаждой крови, он не мог долго обходиться без пищи и должен был предпринять попытку выбраться наружу. Мне нужно было больше информации о природе диких, поэтому я пригласил на консультацию свою давнюю подругу Эммалайн. С Эммой и ее мужем Родриком мы вместе учились в Академии и сдружились после одной вечеринки, когда этим двоим пришлось тащить меня пьяного до кампуса на руках. Еще тогда Эмма была помешана на психологии, работе мозга и всяких поведенческих аномалиях, и из нее получился великолепный криминальный психолог. Ее экспертное мнение и точные психологические портреты не раз и не два помогали оперативным группам ловить самых хитрых, самых изворотливых подонков, что населяли наш мир. На мою удачу Эмма как раз приехала из очередной командировки и согласилась встретиться со мной.
Мы сели в кафе, и после обмена любезностями я познакомил ее с деталями дела, попросив рассказать побольше про природу диких и особенности их поведения. Прочитав досье, Эмма задумчиво посмотрела на меня: