Под звуки бравурной мелодии, извергаемой в мозг чипом, Денис Иванович прибрал за собой в туалете. Только тогда автоматический замок открылся, и он смог выйти в коридор, где уже топтался сосед из седьмой ячейки.
«Приятного времени суток!» – бодро воскликнул Денис Иванович (хотя ни приятности, ни бодрости совсем не испытывал) и поспешил в ванную комнату. Два умывальника из нержавейки, и окружающий их кафель сияли нечеловеческой чистотой. Однако горячей воды в кране опять не было – на прошлой неделе поставки нефти в первую экономическую зону Северной Америки вновь пришлось увеличить, и лимит на горючее был урезан еще на двадцать процентов.
От таких мыслей марш в голове достиг апогея, так что Денис Иванович поспешил как можно скорее умыться и сбежать на первый этаж (лифт не работал из экономии), где в первой секции третьего зала его ждал завтрак. Сунув палец с кошельком в кассовое гнездо, Денис Иванович плюхнулся на стул из крепчайшего пластокерамика и протянул руку к раздаточному лотку в центре стола.
Уже давно Денис Иванович прекратил попытки понять, что он ест. Бесконечный ряд успехов генной инженерии привел к тому, что еда, как уверял баритон в голове, стала неизмеримо полезней и питательней. К сожалению, это не сказалось на ее вкусе. Денис Иванович с отвращением, которое не смог до конца заглушить даже аудиочип, поднес ко рту ложку с какой-то слизистой дрянью, приготовленной специально для него по результатам утренних анализов.
Впрочем, – убеждал себя Денис Иванович, – может, он просто забыл, и стряпня жены (лицо ее стерлось в памяти, а после шестимесячного запоя не осталось даже фотографической карточки) была ничуть не лучше этой «каши диетической из сорго модификации GM-8»?
II
Станция монорельса располагалась почти у порога общежития, так что каждые полчаса его серые стены вздрагивали от проходящего всего в нескольких метрах состава. Но жильцы, особенно первых трех смен, охотно мирились с таким неудобством, так как близость перрона давала им пару дополнительных минут по утрам.
И все же, Денис Иванович чуть не опоздал. Баритон в голове отсчитывал секунды, оставшиеся до отправки его смены в промзону, когда запыхавшийся, Денис Иванович влетел в сектор контроля, и чуть не вывихнул палец, пытаясь попасть им в кассовое гнездо. Прозрачная створка турникета скользнула в пол. Не дожидаясь, пока она окончательно исчезнет, он перепрыгнул венчающие ее блестящие металлические шипы. Створка за спиной хищно чавкнула, словно пытаясь отловить нарушителя, но Денис Иванович уже вскочил в готовый отъехать поезд. Все места в головном вагоне были заняты, и он, следуя раздававшимся в голове инструкциям, прошел во второй, разыскивая предназначенное ему машиной место.
Не успел он сесть, как состав мгновенно разогнался, и через полминуты проскочил тамбур защитного купола той соты, где жил Денис Иванович. Как всегда в момент перехода он почувствовал слабый укол в предплечье. Когда сразу после вживления «цифрового ангела» Денис Иванович пожаловался врачу на неприятные ощущения, тот, покопавшись в больничных записях, сказал, что это последствия прежнего неумеренного потребления алкоголя. «Придется мириться с этим маленьким неудобством» – по-дружески улыбнулся Денису Ивановичу присутствовавший при осмотре представитель фирмы-производителя – «Ведь мир и безопасность стоят того. Не правда ли?» И Денис Иванович, вспомнив телевизионные кадры с места Даккарской катастрофы, почти искренне ответил ему: «Конечно».
Сразу после тамбура за окном замелькало открытое пространство промышленной зоны. Здесь не было купола, и серое осеннее небо, уже светлеющее у горизонта, висело низко над головой. Темные корпуса предприятий были отделены друг от друга слегка мерцающей, подсвеченной для безопасности, ультразвуковой завесой.
Через две остановки Денис Иванович сошел, и, оплатив проезд, услышал, как приятный женский голос в голове (автоматический оператор регионального банка) уведомил о том, что на его счету осталось менее 10 процентов месячного кредита. Затем мужской баритон вежливо напомнил, что рабочая смена начнется через пять минут.