Один день Ивана Сергеевича
...Однако, когда я понял, что мир существует, я решился. Проделал короткий путь по крыльцу из трех ступенек и постучал в дверь. Тишина. Я огляделся по сторонам. Куда ни кинь взгляд, везде сплошная белая пустыня. Нужно было во, что бы то ни стало достучаться, пока... Иначе она снова поглотит меня и надолго. Я ударил сильнее. За дверью послышались шаркающие шаги и старческий голос пробурчал:
- Кого там еще дети носят? - затем громче, - Кто?!
За дверью прокашлялись, затем послышался звук отодвигаемой щеколды и скрипнув, тяжелая дверь медленно отворилась. Моему взору предстал сухой седовласый старик, а перед ним соответственно оказался я.
- Ты еще что за буй? - спросил он с недовольством, оглядывая меня с головы до ног. И добавил:
- Чего к нам "приуздил"?
Я улыбнулся, как можно шире и в своей обычной нахальной манере произнес:
- Эй, блондин, отворяй ворота! Чего гостя на пороге держишь? Ты молодца накорми, напои... - Я подмигнул, - В баньке попарь, а уж потом мозги вкручивай! А то, что за буй понимаешь припёрся, - передразнил я деда.
- Ладно, хватит "уздеть", - засипел он, - Иди за мной.
И он двинулся по коридору, что сразу же начинался от входа. Я помешкав последовал за ним, аккуратно прикрыв за собою дверь. Пройдя с десяток метров, мы очутились в большом, но темном зале, чей потолок уходил в небо до самого пятого этажа. Ко всему этот зал был еще и столовой. В центре стоял стол.
- Эй, - услышал я, - Здорово!
Обернувшись я увидел друга, старого друга и обрадовался (именно обрадовался, а не удивился). Мы сердечно обнялись.
- Вот, два ушлёпка нашли друг друга, - проворчал дед.
- Эй, блондин, не серчай, - парировал я.
- Да, дед ты чего? - воскликнул друг, - Это же мой товарищ! Мы с ним... Эх! - снова воскликнул он, хлопая меня по плечу, - Давай жрать.
Вот! Вот мысль о еде меня приятно окатила с ног до головы и с головы до пят щекотливой и приятной волной. У меня так всегда, в предвкушении чего-нибудь по мне волны бегают...
- Ух, "Глядь" какая, - то ли восхищенно то ли возмущенно сказал дед.
Я обернулся и замер. По лестнице в зал спускалась девушка. Была она и высокой и красивой и... Ну, понимаете такой как надо. Такой, как я всегда себе представлял. Такой, какой, по моему мнению, хотели бы обладать ну просто все мужчины мира (хотя бы один раз!). Новая волна забегала по моему телу (я такого напредвкушал) и я как бы ответил деду:
- Гляжу...
- Здравствуйте, - поздоровалась она со мной наиприятнейшим голосом. И поглядела на меня (как мне показалось) с любопытством. А когда такая девушка смотрит на вас с любопытством, вы начинаете воображать себе такое... В общем я кое-как справился с очередной волной и выдавил из себя:
- Привет! Э..э.. Как дела? - не очень удачно начал конечно, но пока сойдет и так.
- Эх, "Глядища", - проворчал дед. Сплюнув на пол, он развернулся и двинулся вверх по лестнице.
- А вы к нам надолго? - не обращая внимания на деда спросила она, - А то с ними так скучно, а вы как новый воздух...
Я раскрыл было рот, но очередная волна захлестнула меня от ног до головы. Пришлось неопределенно пожать плечами. Я вообще работать хотел, но как начать работать, когда тут такое?!
Она хлопнула длинными ресницами:
- Значит надолго, - и сложила руки на груди... Ну, как сложила, правильнее сказать охватила, четко обозначив контуры идеального размера, от чего очередная волна, отошедшая от головы, до ног не дошла и застряла где-то между ними. Из неловкого молчания вывел друг. Он хлопнул меня по плечу, толкнул к столу, а ей сказал:
- Дура, неси чего-нибудь выпить, - а когда она ушла, обратился ко мне, - Хороша Глядища?
- Хороша, - ответил я мечтательно и вдруг серьезно добавил, - А чего это вы выражаетесь так странно? Вроде бы материтесь, а вроде как дети...
Внезапно всё поплыло, появился какой-то туман, видимо потерял сознание... Я еще помню подумал: как бы чего в беспамятстве не натворить...
Однако, когда я понял, что мир опять существует, мы уже сидели за столом. Я, дед, друг и красавица. Стол они накрыли королевский и вместо работы я уплетал за обе щеки. Во время обеда (а я думал, что мы обедаем) никто не проронил ни слова. Каждый ушел в себя и собственно в пищу. Я закончил последним. Вытер салфеткой губы и поблагодарил за еду.
- Тебя с какого буя в наши дибуны занесло? - неожиданно спросил дед.
- А я, что в Дибунах? - удивился я, припоминая название такой станции где-то под Питером, точнее над.
- Ага, в "дибенях", - уточнил друг место моего нахождения.
- Ааа! Ха-ха! Это блондин так матерится! - почему-то радостно сказал я (видимо осененный внезапной, но очень удачной догадкой).
- Что значит матерится? Слова не матерные, значит не мат, - пояснил друг, как-то очень довольно.