Николь: Да, Карнелия, она подходит для нашей Рози. Ты такая заботливая. Поражаешь меня в последнее время, видимо материнство меняет людей. Но я рада, что наконец-то и наша Рози получила подарок.
Николь (обращается к Рози): Ведь ты всегда даришь нам улыбки и воспоминания. А ещё, ты такая уставшая, школа выжимает из тебя последние соки, дай я обниму тебя.
Николь обнимает Рози как в детстве – всё также тепло и уютно. А тут уже и Карнелия решила, что «тройные» объятия – это самое лучшее, что может быть.
«Хочу, чтобы объятия были чаще. Так мы и стояли обнявшись, около двух минут.»
Карнелия: Ну всё, хватит объятий. Скоро уже должны приехать ребята, а мы даже не успели доделать ужин. Но перед этим, мне нужно отлучиться.
Карнелия уходит в туалет.
Николь: Я так рада тебя видеть, Рози. Ты выглядишь немного плохо, ничего не болит? Может стоит отменить эти вечерние посиделки? Тебе же нужно отдохнуть.
Рози: Нет, мы так давно хотели встретиться и отдохнуть от работы. Сегодня такой шанс. Н, обещаю, если мне станет хуже, я поднимусь на второй этаж и там посплю.
Николь: Смотри мне, Рози. Я слежу. (улыбается и обнимает) Не обижайся, что я так говорю. Просто переживаю.
Рози: Я понимаю, спасибо тебе. (обнимает в ответ)
Входит Карнелия.
Карнелия: Я позвонила Марко. Он сказал, что забирал Говарда и они уже въезжают на территорию. Так что, готовимся.
Николь: Говард же не хотел встречаться, почему так резко передумал? Предчувствую снежную бурю, Говард и согласился после сотни отказов, какое чудо!
Рози: Его уговорила наша Карнелия. Ты же знаешь Говарда – он всегда найдёт планы и дела, если даже он уже распланировал всё за месяц. Сегодня утром он звонил Карнелии и говорил, что его рубашка не высохла. Он переживал, что ему нечего надеть на нашу встречу. Тогда-то она и накричала на него. (смотрит на Николь, получая поддержку в том, что она может продолжить рассказ) Всё это происходило на перемене, благо никого не было в учительской, ведь она так ругалась.
Карнелия: Ничего подобного. Говард хотел сбежать с нашего вечера, а я просто помогла ему найти одежду.
Николь: И как же ты это сделала? Высушила ему рубашку, или дала свою?
Рози: Она сказала, что Марко отдаст ему всю одежду, лишь бы он появился в этом разваливающемся доме.
Николь (смеется): Да уж, Карнелия. Как я говорила ранее, материнство меняет людей, а тебе это пошло только на пользу.
Карнелия: Что ты там сказала? (замахнулась полотенцем)
Николь: Ничего-ничего, говорю, что сумка твоя просто великолепна. Последний писк моды. Видимо если я повторю, что материнство идёт тебе на пользу, то писк будет таким же, как и мода. Ой, сказала, как неожиданно.
Николь и Рози хлопают друг другу по ладошке и начинают громко смеяться.
«Материнство, и правда, пошло на пользу Карнелии. Она стала спокойнее, отказалась от вредных привычек, осталось только курение… Эта привычка мне не нравилась вообще, у неё же малышка, зачем показывать плохой пример ребёнку. Но за сегодня она не курила ни разу. Нет сигарет – нет проблем. Всё таки меня радует то, что у неё не такая сильная зависимость от никотина. Карнелия же могла побежать в ближайший магазин ради сигарет, как это было четыре года назад. Сейчас меня поражает её стойкость.»
Николь: Рози, так что там произошло с наши маленьким мальчиком?
Рози: Говард, слегка расстроился, что наши планы всё таки состоятся и он не смог от них «отвязаться». (смеётся, а потом вздыхает, создавая небольшую паузу) Мы не разговаривали с ним с того момента, как он уехал из этого города. Кажется, что он обзавёлся семьёй и нас об этом забыл предупредить.
Карнелия: Да брось ты, какая семья? Максимум чем он может обзавестись – это новая машина или чего получше, новый дом.
Николь (сдерживая смех): Карнелия, как там поживает твоя малышка? Сколько ей там пять-семь?
Карнелия: Ради бога, Николь, что ты несёшь? Ей будет три года в апреле.
Рози: Блин, как быстро летит время. Всё ещё помню, как мы встречали тебя. Помню, она всё время плакала и не давала тебе спать. Ты так злилась. Марко даже устроился на две работы тогда, лишь бы не слышать её плач… Ой!