Кайра зашевелилась, поднимаясь ему навстречу. Выглядела она хуже, чем во время ареста, когда Харуун видел её в последний раз. Сколько она уже провела здесь? Кажется, три недели. Делопроизводство шло долго ― опрашивали свидетелей, собирали вещественные доказательства преступления, изучали их, и судья знакомился с материалами. Исход дела Харуун не мог бы предсказать, на его памяти такого ещё не было. Это во времена его матери один человек позволил себе совершить нечто подобное, однако он и сейчас жил и здравствовал в городе, встав на путь исправления. Этим человеком была Матушка, которая день и ночь присматривала за храмом. Изменения были кардинальны: больше она и не помышляла о прежнем, искренне раскаявшись. Харуун полагал, что скорее всего, Кайру приговорят к уничтожению её творений и к прислуживанию в храме под началом Матушки. Были все основания предполагать именно это, несмотря на строгость судьи Трейвендеса.
Кайра была бледна, её тёмные волосы спутались в беспорядке, под глазами залегли синяки. Она поднялась и не слишком твёрдой поступью подошла к решётке.
– Пришёл поглумиться? ― спросила она хрипло.
– Нет, ― ответил Харуун, помня, что Кайра резка на язык и вряд ли растеряла это свое качество за месяц заключения. ― Я пришёл приободрить тебя перед судом.
– Так суд сегодня? ― уточнила Кайра, хотя в её голосе не было оживления. Странно, она же должна была радоваться, что скоро выйдет отсюда и снова станет частью города…
– Да, ― сказал Харуун. ― Тебя не обижают здесь?
Он напрасно спрашивал это, и так было понятно, что никому не позволено обижать человека, даже если он временно удалён из города как подследственный.
– Нет, ― коротко ответила Кайра. ― Что-то ты поздно решил об этом узнать.
– Я узнавал через стражников, они докладывали, что ты не нуждаешься в еде и воде и что тебя навещают.
– Да, ― ответила Кайра неопределённо. ― Что-то ещё?
Харуун помялся, думая, проявляет ли он таким образом свою слабость как правитель или нет.
– Кайра, ― сказал он, ― я очень надеюсь, что ты раскаиваешься в том, что сделала.
Кайра отстранилась от решётки, и на её лице появилось омерзение.
– Раскаиваюсь? После того, как вы решили уничтожить всё, что мне дорого? И я ещё и должна раскаиваться?
Харуун протянул руку через решётку и схватил Кайру за грязный ворот рубашки, притянул к себе.
– Послушай меня, ― прорычал он, вкладывая в свои слова весь свой страх, ― ты знаешь законы! Ты их прекрасно знаешь! И ты нарушила их сознательно! Не говори, что не понимала, ты всё понимала, но тебе было плевать на город! Что если именно твои действия…
Он запнулся. Её действия послужили тому, что Туркас убил брата? Был отправлен в изгнание? Тому, что боги пододвинули землю? Нет, бред, Туркаса не было три месяца, Кайру арестовали месяц назад, но ведь она втайне творила свои чёрные дела уже год…
Харуун понял, что в подвижках земли уже почти не сомневается.
– Что?! ― прошипела Кайра в ответ, вцепившись в его руку и пытаясь её стряхнуть. Их лица, полные ненависти, были так близко, что Харуун чувствовал дыхание Кайры. ― Что-то произошло?
Харуун выпустил её, отступил, чтобы ей не вздумалось плюнуть в него или оцарапать.
– Туркас вернулся живым, ― с неохотой сообщил он.
На Кайру это известие произвело такое же впечатление, как и на всех остальных, она была потрясена, но при этом не скрывала своих эмоций… радости?
– Он вернулся? Сам? Оттуда, откуда вернуться нельзя?
– Он вернулся и говорит, что видел, будто боги пододвинули землю из-за моря и теперь она движется на нас. Теперь ты видишь, к каким последствиям привело твоё безрассудство? Когда земли столкнутся, они расколются пополам!
– Врёшь! ― с отчаянием произнесла Кайра.
– Не вру. Пока никто в городе не знает, все ждут, пока он придёт в себя и расскажет точнее.
Кайра поморщилась.
– Что, все думают, что это из-за меня?
– Пока нет, но ты начала свои дела год назад. Боги долго на это смотрели, и…
– Прекрати меня пугать своими богами! ― взъярилась Кайра. ― Кто знает, есть ли они на свете?
– А кто по-твоему, бросает камни с неба?
– Камни летят сами, дурак! Не видел, как листья падают с деревьев? Так же и звёзды перестают светить, гаснут и падают!
– А кто покарал больших людей за то, что они натворили? Не боги? Не боги уничтожили их большую часть?
Кайра отстранилась.
– Харуун, ― сказала она, ― какой же ты всё-таки дурак. Уходи и расспрашивай своего Туркаса, может, он ещё что тебе наплетёт.
Она отошла и села на сено, обняла колени руками и уставилась в стену.