Шедший впереди Ватракс замедлил шаг. Посередине дороги лежало что-то тёмное. Отряд молча обошёл это препятствие. Проходя мимо, Харуун взглянул вниз и увидел Кайру. У неё не было лица, внутренности успели выесть.
В городе вернувшихся встречали с опаской, с растерянностью. Большая часть жителей всё ещё молилась, но среди стражников, которые открывали ворота, стояла Леа.
– Что там? Что там? ― спрашивали все наперебой.
– Вот что, ― сказал Харуун. ― Лучше туда не ходить. Никогда. Вам понятно?
Угрюмое выражение на лицах было ему ответом. Никто из них не понимал, что происходит, и все чувствовали, что он темнит.
– Там горит голая земля, ― пояснил Харуун. ― Сама по себе. Думаю, боги не хотят, чтобы мы нашли остатки камня.
Перед ним расступились.
Он не очень понимал, куда идёт, пока не оказался в доме Леа. Харуун тяжело опустился на табурет и в изнеможении закрыл глаза.
– Но мне ты можешь сказать правду? ― умоляюще прошептала Леа, едва не плача. Она стояла перед Харууном на коленях, глядя снизу вверх, и только сейчас, взглянув на неё из-под налитых тяжестью век, он понял, насколько она любит его, эта сухая строгая девушка, помешанная на своих цифрах, и насколько он любит её.
– Всё было не так, ― ответил он ей.
Леа вопросительно подняла брови.
– Мы нашли там кусок металла со следами обработки. Он свалился с неба. Я думаю, что весь этот камень и был целиком из металла. Что это было какое-то… ― Харуун замялся, пытаясь отыскать слово, слова не шли, тяжело ворочались на языке.
– Устройство, ― подсказала Леа. ― Изобретение.
– Да.
– То есть, ты не думаешь, что боги…
– Что боги швырнули в нас первым, что под руку попалось? Нет. Я думаю, что богов и вовсе не существует.
Леа несколько минут переваривала эту мысль.
– Хорошо, а как ты объяснишь разрушение мира больших людей? Что-то ведь упало на их город или города?
– То же, что чуть не упало на нас сейчас.
Она не понимала, и он объяснил:
– Эту вещь сделали большие люди. Я думаю, они сделали очень много таких вещей. И однажды они все упали вниз и разрушили города. А потом остатки людей раскаялись в своих изобретениях, придумали запреты и богов, чтобы объяснить их.
– Кайра была права… ― прошептала Леа.
По её лицу было видно, что она еще сомневается.
– Но Харуун, если ты теперь в этом так уверен… То как жить дальше? Почему ты не расскажешь всем?
Король молчал.
– А как я буду тогда ими управлять? И разве они мне поверят после того, что испытали? Разве ты мне веришь?
– Верю, ― призналась Леа. ― Но не потому, что думаю, что ты прав. А потому, что после камня с неба все и думать забудут про убийства нежеланных детей.
Её глаза сияли решимостью.
– Женись на мне! ― проговорила она. ― Женись! Не на год или два, как обычно делают! Я хочу быть только с тобой! Это наш шанс всё изменить!
– Леа, но правила…
– В подземелье правила! Зачем правила, если они всё равно ничего не стоят и придуманы только потому, что люди испугались самих себя?
– Они были правы, что боялись, ― рассудил Харуун. ― Ведь в конечном итоге они погубили самих себя и всё, что их окружало. Ты не можешь поручиться, что так не будет снова. Когда новые люди опять подвесят что-нибудь в небе, нас уже не будет в живых.
– Тогда поступи как Великие четверо!
– Как?
– Скажи, что тебе было видение!
– Какое видение?
Леа прошлась из угла в угол, неутомимая, как будто она успела поспать за эти сутки.
– Харуун, ― сказала она, ― мы должны признать, что всё рушится. Есть система, да… Но люди нарушают законы, и в большом, и в малом. Сначала тайно выменивают еду, потом тайно выходят за стену, потом рожают детей когда им вздумается, потом… изобретают вещи.
– Если всё сразу отменить, то мы погибнем, ― напомнил ей Харуун. ― Мы будем убивать друг друга за кусок хлеба. Женщины будут рожать каждый год и умирать от этого чаще. А женщин у нас больше половины города…
– Я знаю! ― нервно воскликнула Леа. ― Но у нас есть и хорошее. Мы выжили, мы справились. Мы помогаем друг другу. Мы не оскорбляем друг друга. И не считай людей полными дураками!
– Ну да, конечно, ― вполголоса возразил Харуун.
– Есть вещи, которые нельзя так сразу отбрасывать, ― продолжала Леа. ― Нужно аккуратно, понимаешь? Но ради нашего ребёнка это надо сделать. Клянусь, я не позволю ему умереть! Да гори синим пламенем вся эта статистика, если из-за нее моего ребенка отнесут в лес!
– Да, ― согласился Харуун, мимоходом вспомнив о Кайре. Глаза у него закрывались.
Леа остановилась, глядя на него с состраданием.
– Иди и ложись, ― сказала она. ― Набегался уже, сутки на ногах.