— Давай ручку, я сейчас всё подпишу, только убери пистолет от её головы.
— Наконец-то, Матвей, ты начал нормально говорить. — И он переводит пистолет от Марго на моих охранников. — Стойте спокойно, иначе пострадает ваш босс.
Свободной рукой он лезет в карман пиджака, чтобы достать оттуда ручку. Всё-таки он не всё рассчитал, глупец. Этих секунд мне хватает чтобы накинуться на него, ударить по руке и выбить пистолет. Максим сразу его убирает подальше. Саид тут же набрасывается на меня, но я выше и сильнее его, в неравной схватке у него шансов нет. И после одного сильного удара он отлетает к барной стойке.
— Матвей! — Марго вскакивает и обнимает меня.
А к Саиду уже вовсю сбежались мои охранники и скрутили его.
— Вызывайте полицию, на камерах всё есть. — Говорю я, и мы с Марго присаживаемся за стол, где сидит бледный Кемаль, и смотрит на нас испуганными глазами. Я крепко обнимаю девушку, и чувствую, как она дрожит. Ей нужно время, чтобы успокоиться. Я шепчу ей на ухо слова поддержки и утешения, обещая, что все будет хорошо.
— Я его всегда ненавидел. — Тихо говорит Кемаль. — Он меня считал слабым и никчёмным. Поэтому я уехал от них и стал жить самостоятельно.
— Кемаль, я рад, что ты оказался честным, и мне жаль, что пришлось втянуть тебя в это дело, прости.
— Нет, Матвей, ты тут ни при чём, глядя на эти письма, у тебя не было другого выбора. Ну как ты мог меня так подставить, дядя? — Кемаль обращается уже к связанному Саиду.
— Вы два пустоголовых идиота, истинные сыновья своего отца, он был таким же мягкотелым рохлей.
— Не смей говорить гадости про отца, ты понял! — Говорю я. — Не оскверняй его память. Ты ему в подметки не годишься!
Вскоре приезжает полиция и забирает Саида, а также охранники отдают записи с камер видеонаблюдения, как доказательство того, что он натворил здесь.
— Кемаль, я принял очень важное решение, я хочу отдать тебе половину отеля в Бодруме, он принадлежит тебе, так же, как и мне. Компенсация за то, что втянули тебя в это дело.
— Матвей, спасибо, но не надо. Я ничего не понимаю в гостиничном бизнесе, мне хватает того, что у меня есть.
— Нет, не отказывайся раньше времени, пожалуйста. Это отель принадлежал нашему с тобой отцу, хоть мы оба были лишены его внимания. В общем я подготовлю документы и пришлю тебе.
— Спасибо, брат, я очень рад, что познакомился с тобой.
Они встают, пожимают друг другу руки, а потом обнимаются и хлопают друг другу по спинам.
— Я счастлив. — Говорит Кемаль. — Что обрёл своего брата. Ты будешь всегда желанным гостем в моей семье.
— И ты тоже, ты всегда можешь ко мне обратиться. Я попрошу Максима, чтобы он отправил тебя обратно в Турцию.
Маргарита
Мы остаёмся с Матвеем одни, наше первое свидание прошло как-то очень бурно, с пистолетами, с полицией и с дракой. Матвей крепко прижимает меня к себе и спрашивает:
— Сильно испугалась?
— С тобой мне ничего не страшно уже. — Отвечаю я, касаясь губами его щеки.
— Может тогда наконец-то поедим, я очень проголодался и отметим, наконец, день рождения наших крошек.
А после ресторана мы едем на берег моря, где медленно идём, взявшись за руки по песку. Ветер слегка обдувает нас, колышет мои волосы. Первый раз за целый год я чувствую себя спокойно и в безопасности, на душе полная безмятежность. Вокруг ни души, только мы вдвоём и шум прибоя. Песок под ногами ещё влажный после недавнего отлива, и каждый наш шаг оставляет на нём цепочку следов. Солнце уже почти спряталось за горизонт, бросая тёплые оранжевые отблески на воду. Я смотрю на Матвея, улыбаясь, ветер играет его волосами, взъерошивая их. Он останавливается, обнимает меня и нежно целует в макушку.
Мы с Матвеем вместе, как я и мечтала тогда год назад. И это уже не воздушные замки маленькой девочки, это всё по-настоящему. Меня крепко держит за руку самый сильный, самый красивый, самый любимый мужчина на свете. Как же я его сильно люблю! Теперь мы вместе, и ничего с нами уже не случится.
— О чём задумалась милая? — Спрашивает Матвей, останавливаясь и глядя мне в глаза.
— Я не могу поверить до сих пор, что это всё происходит наяву. Что ты узнал про наших деток, что ты со мной. Мне иногда кажется, что я проснусь, а этого ничего нет, и я снова окажусь одна.
— Даже не думай об этом, одна ты никогда не окажешься, вы все мои. И никому я вас больше не отдам, и никогда не отпущу от себя. Марго, милая моя, дорогая Марго, никогда больше об этом не думай. Ты и дети — это сейчас смысл моей жизни, а большем я даже и мечтать не мог.