- Нет. Хочу немного побыть один.
- Понимаю. Как там, кстати, Кроур? С утра был каким-то вялым.
Хэмфаст нехотя ответил:
- Он в порядке.
- Да не волнуйся ты! - Ёрин ткнул его кулаком в плечо. Хорошо хоть в левое. - Ты ж лучший ученик школы, сдашь экзамен легче лёгкого! Мы столько к нему готовились - все сдадим. Вообще, редко когда кто не сдаёт. Трор сам говорил, помнишь?
- Если полёты отменят, никто не сдаст, не зависимо от того, готов он или нет.
Они начали подниматься по лестнице.
- Полёты отменят только при самом худшем исходе.
Уж не при том ли, для которого ты приготовил свой план, мог бы проворчать Хэмфаст. Но не стал.
- Если никто из старейшин не придёт в Загон, учителя проведут экзамен без их присутствия! - заверил всезнайка. Поднимался по ступеням он неспешно, Хэмфасту пришлось подстраиваться, чтобы слышать, что тот выдумал на этот раз. - Положение накаляется, того и гляди грянет война сам знаешь с кем. И всякие визиты тут ничего не значат... С троллями уж точно воевать придётся. А обучение в бою - самое лучшее. Да и без потерь ни одна война не обходится, уф... Так что сегодня мы непременно полетим, чтобы уже завтра, ну, не именно завтра, но совсем скоро, отправиться в настоящий бой. В такое время мы живём, дружище.
- Живём, - повторил Хэмфаст. Кулаки его сжались. Ёрин был прав! Пусть он болтун и сплетник, но сейчас за его словами стояла правда. Осунувшееся лицо отца и подслушанный разговор Трора с директором тому свидетельство. Грядёт эпоха перемен, в которой им, молодому поколению, предстоит жить, сражаться и умирать.
Ёрин говорил ещё что-то. Хэмфаст уже не слушал. У первой развилки они разошлись: приятель направился к центру города, а он к дому.
После доверительной беседы с Ульхой и предостережений Ёрина, Хэмфаст думать забыл, что собирался поговорить с Трором о Кроуре. Уже чуть было не сделал это. Медленно бредя по пустынным туннелям, где только безмолвный камень окружал его со всех сторон и собственная тень шагала рядом, гном вспомнил о том.
На секунду он встал на месте.
В такое время мы живём, дружище.
Да, время им выпало не из простых. И они должны отвечать ему. А он, как лучший ученик школы, должен более остальных!
Он подождёт до вечера. Ничего не скажет ни Трору, ни кому бы то ещё. Даже у немного прохворавшего Кроура хватит сил взлететь с ним на спине. А если всё же нет, он потребует себе другую горгулью. Мало их что ли в Загоне?
Теперь и у него имелся собственный "план на крайний случай". У каждого гнома всегда должен быть запасной план в кармане. Недаром, упорство в достижении поставленной цели - лучшая из черт их народа. Воодушевлённый, Хэмфаст уже не плёлся, а бежал по туннелю из одного масленого пятна света в другое. К тому же, когда бежишь, всякие дурные мысли, словно сами собой вытрясаются из головы.
Судя по витающим запахам, мать накрывала к столу. Но когда Хэмфаст вошёл, в доме царила тишь. Если отца не стоило ждать, то Бородир обещал быть. И где он спрашивается? Впрочем, не утруждая себя излишними мыслями, гном заглянул на кухню.
Эльма хлопотала у плиты, снимая ухватом дымящийся чугунок. Худенькая гномка в домотканом фартуке с тронутыми сединой волосами, собранными в пучок на затылке. На столе горела всё та же сальная свеча. Полумрак кухни казался мрачным после яркого бесплатного солнца в Загоне. На освещении им приходилось экономить, как и на многом другом.
Водрузив чугунок на столешницу - бобовая похлёбка, если нос его не обманывал, - Эльма увидела сына в проёме коридора.
- Ты сегодня пораньше?
- Перед экзаменом директор освободил выпускников от дневных работ. Я что, первый?
Хэмфаст знал ответ, но надо было что-то спросить. Он присел к столу. Утром за ним ухаживал отец, теперь мать.
- Да. Я слышала, ты встал спозаранку.
- Не спалось что-то.
- Отец тоже ворочался всю ночь. Переживал за тебя.
- Мы поговорили утром. Немного.
Эльма продолжала хлопотать у плиты.
- Как Кроур? Говорят, горгульи чуют волнение наездников. И по тому, как они себя ведут, можно понять, как ты сам себя чувствуешь.
Хэмфаст воззрился на мать. Не часто ей удавалось удивить его. Обычно все её интересы ограничивались лишь домашними заботами. Или он так плохо знал свою мать?
- Кроур в порядке... вроде.
В отличие от Ёрина Эльма сразу распознала тревогу в его голосе.
- Что-то не так?
И здесь не дадут покоя!
Соврать показалось недопустимым кощунством.
- Он плохо ест. Я уж испугался, не заболел ли. Но это у него от волнения.
Эльма ободряюще кивнула, без всяких пустых советов. Да и что она могла сказать ему? Не так много они с ней общались. Рано утром он уходил в Загон, обед второпях, а возвращался под вечер, и тогда находилось, чем заняться. Отца с братом тоже целыми днями не бывало дома. Хэмфаст думал, что мать ни разу даже не видела отцовского Грома. Ни о ящерах, ни и о его учёбе они не говорили. Глорин да, стремился быть в курсе становления сына всадником. Мать же слушала о происходящем в Загоне, лишь если находилась рядом. А тут, оказывается, она знала имя его горгульи и про особую связь всадника с ящером.
- Будь вечером осторожен, - только попросила Эльма, наливая ему в чашку похлёбку. Кувшин с козьим молоком уже стоял на столе.