- Нет, я не могу, нет... Серёга, давай ты!
Передо мной возник миниатюрный телефон в розовом чехле с какими-то блестяшками. Я набрал побольше воздуху в грудь и нажал кнопку ответа:
- Алё! Да, мам, это я. Ксеня? Ксеня в уборную пошла... - отчаянно соврал я, стараясь не смотреть в сторону сестры. - Почему телефон у меня? Так она сумочку мне оставила, мы со Славиком тут вдвоём её караулим. Вдвоём потому что Натка вместе с Ксеней пошла... Да... Нормально у нас всё. Нет, в воду не лазали. На пляже народу больше, чем людей. Хотим на лодочную станцию пойти, потом в городок аттракционов. Конечно. Поедим обязательно! Домой? Ну, мы хотим часиков до пяти здесь погулять, а тогда уже домой, хорошо? Ладно, передам. Пока... Ой!
Последнее восклицание мама не услышала, я отключил телефон. И в этот момент Ксюха отвесила мне увесистую затрещину:
- Это тебе за уборную!
- Правильно! - подала голос Натка. - И от меня ещё получишь!
- А что я должен был сказать?! Что тебе внезапно стало двенадцать? Или что ты со Славиком где-то целуешься? Сама мне телефон сунула, а что маме говорить не сказала!
- Верно, - поддержал меня Славик. - Вы, девочки, несправедливы к Сергею. Он блестяще выкрутился из сложной ситуации, моментально придумал правдоподобную версию. И очень убедительно соврал, надо отметить.
- Спасибо.
- На здоровье. Шутки шутками, а всё-таки интересно, как нам обратно в свой возраст вернуться?
- Тем же путём, как и в этот попали... - Раздался голос владельца "Штандарта".
- Что???
Мы одновременно повернулись к пацану. Тот сидел на валуне рядом с фрегатом и задумчиво смотрел на нас. И опять напомнил кого-то очень знакомого...
- Погоди, вундеркинд. Ты хочешь сказать, что веришь, что мне не четырнадцать лет?
Пацан пожал плечами.
- Насчёт тебя не был уверен, а вот что ей девятнадцать знаю точно. Кстати, прошу извинить, что испугал тебя зимой у подъезда.
Ксюха изумленно округлила глаза:
- У подъезда? Ты? Вы... Кузя???
Мальчишка усмехнулся.
- Юрий Викторович Кузьмичёв, с вашего позволения. Ты тогда так быстро убежала, что я не успел извиниться. Ещё раз прошу прощения.
- Ну ни фига себе история... - присвистнул я.
- Это точно, - подтвердил Славик. - Юрий Викторович...
- Юрка! Или Юрик, если хотите. А ты, насколько я понимаю, Слава?
- Да. Это Сергей, Ксения и Наташа.
- Очень приятно. И давайте сразу договоримся - пока мы в равной, так сказать, возрастной категории, общаться будем соответственно. Хорошо?
- Хорошо... - Славик потер лоб, собираясь с мыслями. - Значит, Юр... Вы... Ты давно... Ну, давно ты узнал, как в пацана превратиться? И что это вообще?
Юрик пожал плечами.
- Про саму возможность такого превращения узнал давно, а вот лично испробовал только когда метро запустили. Слушайте, ребята, разговор явно будет долгим, а на этих камнях сидеть не очень-то удобно. Тут неподалёку мой старший сын живёт...
- Который "старший брат", - догадался я.
- Он самый, - кивнул Юрик. - Давайте отнесём фрегат и там спокойно побеседуем. Заодно поесть что-нибудь сообразим, а то у меня живот к позвоночнику прилип. Пошли?
- А твой сын нас не погонит? - Хихикнул я.
- Не погонит, не бойся. Он сейчас со всем семейством на югах, квартира в полном моём ведении.
- Ладно, пошли. Не сидеть же здесь, в самом деле. Того гляди, опять припрутся какие-нибудь одноклеточные...
Юрик повёл нас к Северному мосту. Дорога шла через весь парк, мимо лодочной станции. Славик, увидев причал, снова остолбенел. Впрочем, я, когда впервые увидел эту громадину с мачтами в поднебесье, тоже не мог с места сдвинуться.
- И это у вас называется лодочной станцией? - Восхищенно выдохнул Славик.
- Ага! Проект архитектора Кузь... - Я запнулся и повернулся к Юрику. Тот улыбался, будто именинник в день рождения.
- Кузьмичёва Юрия Викторовича, - продекламировал он.
- Вот тебе и Кузя, вот тебе и дедуля с придурью, - тихонько проговорил я.
Юрик заулыбался ещё шире.
- Ладно, пойдём. Целый день впереди, успеете ещё и на аттракционы, и на лодках покататься.
- А ты разве не с нами? - Удивился я.
Юрик вдруг посерьёзнел и, как обычный мальчишка, почти шёпотом спросил:
- А можно?
- Спрашиваешь! - хором ответили мы.
Дом, в котором жил сын Юрика, действительно оказался неподалёку. Когда полуостров превратили в парк, к нему построили дорогу от центра города. Земля возле парка мгновенно подорожала, лихие дельцы начали строить доходные дома. Так появился Чудской проспект. Впрочем, его быстро переименовали в Николаевский, только не в честь царя, а по названию построенной в начале проспекта Николаевской церкви. Сама же церковь была памятником морякам, погибшим в Цусимском сражении. Когда рядом с церковью построили военный госпиталь, его тоже назвали Николаевским. После революции церковь взорвали, а проспект переименовали в Ленинский, так он и назывался до развала СССР. Потом долго спорили, какое название должно быть у проспекта, в итоге решили, что логичнее всего назвать его Чудским. Во-первых, ведет он к Чудскому парку. Во-вторых, сам проспект выглядит как чудо. Красивые, дореволюционной постройки, дома, широкие тротуары - полное впечатление, что гуляешь где-нибудь в центре Петербурга.