Среди всех уволенных только двое парней, которые работали у них на новых станках с ЧПУ, когда-то закупленных по федеральной целевой программе, смогли хорошо устроиться. Сложность ситуации заключалась еще и в том, что по сравнению с 90-ми годами дух свободного предпринимательства оказался полностью задавлен неповоротливой государственной машиной и отсутствием денег, поэтому найти какую-либо работу в малом бизнесе пусть даже не по специальности, стало практически невозможно.
Он несколько раз встречался с друзьями из цеха, своими братьями по несчастью. Они собирались впятером-вшестером в их любимом шалмане недалеко от завода, пили водку, запивая пивом, шумно спорили про политику, сходились во мнении, ругались, но никто из них не знал, как и где найти работу. Контингент пивняка финансово явно деградировал. Если раньше они с мужиками брали бутылку “Путинки”, а иногда после получки даже “Русского стандарта” на троих и по литру пива на нос, да на закуску жареных окорочков с разными салатами, то теперь водка бралась самая дешевая, пиво тоже, а на закусь пара бутербродов с дешевой же вареной колбасой и сухарики. Одна Светка-буфетчица по-прежнему все смеялась, да разносила заказы так, что некоторые мужики прямо из штанов выпрыгивали. Яркая блондинка, румяная, грудастая, в короткой черной юбке, Светка в карман за словом не лезла, легко отшивая хмельных ухажеров.
Светка
Чем-то глянулся ей Андрей. Она и сама не могла толком понять чем, но разговаривая с ним, Светка убирала насмешливость, в голосе появлялись беззащитные нотки. Андрей видел, что нравится ей, и она как женщина нравилась ему, но никаких шагов для сближения не делал. Он боялся серьезных отношений, а мимолетные увлечения были не в его характере, зато Светка ничего не боялась. Как-то раз, когда Андрей, не рассчитав, сильно перебрал и начал неуклюже заигрывать с ней, она орлицей, тут же утащила его к себе домой. Отбив Андрея с обычными своими шутками-прибаутками у пьяненьких друзей, нехотя расходящихся после посиделок, Светка привезла его в свою уютную однушку на Юго-Западе. Проснулся Андрей утром в субботу в Светкиной постели. Она сладко спала, обняв его рукой, как будто боялась, что он убежит. Его мучило жестокое похмелье. От Светкиных обесцвеченных волос пахло перекисью водорода, что усиливало приступы тошноты, подкатывающие к горлу. Он не помнил, что происходило ночью, но разбросанная по полу одежда и улыбка спящей Светки, говорили о том, что он, Андрей вчера первый раз в жизни изменил своей жене. От осознания этого факта ему стало неприятно. Андрей почувствовал себя предателем. Сняв с себя Светкину руку, он тяжело поднялся, и едва передвигая ноги, пошел в туалет. Там его вырвало. Когда он вышел, в дверях с рюмкой водки его уже ждала Светка. Она накинула на плечи короткий шелковый халатик. Её крепкая грудь с маленькими сосками призывно смотрела на него.
– Похмелись, легче станет, – протянув рюмку, предложила она.
– Я не похмеляюсь.
– Спиться боишься?
– Мне домой надо.
– Успеешь еще, два выходных впереди, – Светка все держала рюмку перед ним.
– Нет, – отказался Андрей, – мне ехать надо.
Светка как-то поникла слегка от этой его решимости. Она прильнула к нему, пытаясь свободной рукой возбудить, но запах водки, ее волос и такой особенный запах, какой бывает в квартирах одиноких еще молодых женщин, вызвали у него новый приступ тошноты. Он отстранил от себя Светку и снова закрылся в туалете.
– Поешь хотя бы. Я сейчас тебе кисленьких щей сварю, – уговаривала Светка через дверь.
– Ехать надо мне, Свет, – извиняющимся тоном проговорил он, открыв дверь. – Кофе дай, пожалуйста, и я поеду.