Молодые люди одновременно опустили жетоны в прорези турникетов и прошли в мир метрополитена.
Запах метро был такой же, как и в 2015-м, но было значительно меньше людей. То есть их почти не было. На платформе прохаживались два человека. Спустя пять минут людей стало несколько больше. Подъехал поезд, и Аня с Матвеем с комфортом расположились на пружинном диване в вагоне. На весь вагон было только два рекламных плаката. Один изображал улыбающегося верблюда с батончиком PICNIK, с другого плаката пассажирам подмигивал Леня Голубков из-под букв МММ.
Поезд подъехал к «Тверской». Вагон не только не был забит людьми, но даже оставалось много свободных мест. Матвей с Аней вышли на улицу. Первое, что бросалось в глаза – свободно движущиеся по Тверской машины.
Матвей шел рядом с почти бегущей, но не замечающей этого Аней, оглядывая грязные поломанные лавочки на бульваре. Кругом валялся мусор.
С рекламного стенда на него взирало лицо Распутина с бутылкой водки в руке. Чтобы сомнений не оставалось, ниже английскими буквами было написано – Rasputin.
– Аня, скажи, а что это за странный дом, в котором мы были?
– На Соколе?
– Ну да.
– Это дом моих работодателей. Они там живут, и там же офис.
– Но такая обстановка… Я подумал, что попал в девятнадцатый век. Откуда все это?
– Ну как откуда? Денег полно, вот и развлекаются.
– Они бандиты?
– Нет! Ну что ты? Зачем заниматься бандитизмом, если ты работаешь на рынке недвижимости в Москве? Деньги итак рекой текут.
– То есть они безо всяких нарушений закона обзавелись трехэтажным коттеджем почти в центре Москвы?
– Положим, у них два коттеджа.
«Неплохо живут в то время, когда народ голодает», – подумал Матвей.
– Дом, что напротив, тоже их. И оба живут в этих домах чуть ли не с рожденья. Они были соседями, а потом поженились и организовали вместе бизнес. Все просто.
– Да уж, проще некуда, – усмехнулся Матвей.
Они вышли на Арбат и двинулись к началу улицы. Не успели пройти и ста метров, обнаружилось препятствие – толпа людей с плакатами, транспарантами и портретами Николая II. Над этой толпой возвышался мужичок в картузе. Стоял он на какой-то конструкции вроде строительного стола и со страстью в голосе призывал народ к монархии. Толпа всячески его поддерживала, потрясая транспарантами «Власть – царю» и «Долой проклятых коммунистов».
– Что это? – только и смог вымолвить Матвей.
– Это митинг. Что, первый раз видишь? Сейчас будут просить подпись. Это обязательное условие любого митинга.
И точно. Из толпы выскочила невысокая тетка в серой клеенчатой куртке и с ней двойник Николая Второго. Они сунули под нос Матвею какую-то бумагу с массой подписей и загорланили ему в ухо что-то вроде: «Вернем нашему Отечеству монархию. Не позволим больше коммунистам измываться над верноподданными царя».
Матвей растерялся. Но тут толпа запела «Боже царя храни», все подхватили и от Матвея с Аней отстали.
Они свернули в Сивцев Вражек и отыскали нужный дом.
– Машины, конечно же, еще нет! – возмутилась Аня. – Так. Ты стой тут. Подъедет грузовик, лови его и ставь к этому подъезду. Потом поднимешься на третий этаж. Окей?
– Окей, – улыбнулся Матвей упорхнувшей Ане и стал прогуливаться по пустынному тротуару в ожидании грузовика. Когда он, находясь в глубокой задумчивости, очередной раз повернулся, чтобы начать движение в обратном направлении, перед ним стоял человек. Матвей вздрогнул. Человек был нечесан, небрит и смотрел на Матвея пронизывающим взглядом исподлобья. На плече он держал огромную, очевидно очень тяжелую матерчатую сумку. Он слегка поманил к себе Матвея, хотя тот итак стоял с незнакомцем нос к носу. Матвей нагнулся к нему, и тот шепнул ему на ухо:
– Обои не нужны? – и тут же, отстранившись, многозначительно посмотрел на молодого человека.
Матвей оцепенел, но тут же стряхнул наваждение и отрицательно завертел головой, отходя от странного субъекта.
– По полтиннику рулон, друг, – субъект засеменил рядом.
К счастью для Матвея, вдали показался грузовик, и он, отцепившись от торговца обоями, побежал навстречу машине, показывая водителю, где встать.
Грузовик остановился чуть не посередине улицы, и из него вылезли водитель и грузчик. Одеты они были подобающе. На грузчике красовались синие спортивные штаны, потертые китайские кеды, майка алкоголичка. Водитель был в обыкновенных, оттянутых на коленях брюках странного цвета, что-то вроде «горький шоколад, растертый по мокрому асфальту». Поверх такой же, как у его товарища, майки был натянут старый грязный пиджак. Он снял с носа очки, протер их носовым платком, завернул в этот платок и положил в кабину.