Они вышли на улицу и так же дворами побрели обратно к метро. Аня, задумчиво улыбаясь, шуршала листьями и разглядывала цветные деревья. Солнце, искрясь и веселясь, брызгало от ее волос.
– Аня! Так ты же так с ним и не поговорила о квартире? – сказал Матвей, сам только осознав это.
– Ну, ты ж его видел! – улыбнулась Аня, – Какие с ним квартиры?!
– Тогда, зачем мы ездили? – недоумевал Матвей.
– А что? Плохо съездили? – улыбнулась Аня.
У метро возле остановки стояла анина «Победа», и ей остервенело сигналил троллейбус. Из «Победы» выскочила брюнетка, та самая, что играла в карты на Соколе. Она бросилась к Ане.
– Заглохла, сволочь!
Троллейбус не унимался.
– Да знаю я! – Отмахнулась брюнетка.
Из троллейбуса высунулся водитель и крикнул что-то не очень лестное про «Победу» и ее водителя.
Аня схватила ключи, и сев в машину, тут же завела ее и отогнала от остановки, вернув миру спокойствие.
Затем она снова вышла, попрощалась с Наташей, а Матвей тем временем сел в машину.
Аня вернулась за руль, но пока не заводила. Они сидели вдвоем в машине, как в домике, молча и уютно. Матвей обернулся к Ане, она смотрела на лобовое стекло и, казалось, глубоко задумалась над чем-то. Матвей мягко ей улыбнулся. Аня посмотрела на него и тоже улыбнулась. Они снова были едины. Рука ее повернула ключ в замке зажигания, и рев двигателя стал аккомпанементом их единению.
Они ехали по Москве, которая между тем стремительно мрачнела, заволакиваемая тучами. Начал накрапывать дождь. Аня включила дворники.
Матвей смотрел через мелькавшие щетки на улицу, погружавшуюся в тоскливый осенний дождь.
Они неторопливо проезжали мимо парка, как вдруг впереди показались две мокрые черные фигуры, отчаянно махавшие руками.
Аня остановила машину возле голосовавших. К ужасу Матвея, это были ребята из братвы.
Один высокий в черном кожаном пальто, черных перчатках, черных брюках, черных ботинках и черной шапке. Второй был пониже ростом коренастый парень с необычайно глупой, даже для братвы рожей со стрижкой бобриком в черной водолазке, джинсах и кроссовках ADIDAS, в то время, как вся страна не брезговала не менее известной маркой ABIBAS. Высокий быстро нагнулся к окну машины и обратился к Ане:
– Бра… Сеструха! Выручи! Дерни тачку.
Коренастый цыкнул зубом, видимо, соглашаясь с товарищем.
– Где застряла-то? – спросила Аня.
– Да там, в парке, мать-перемать – отвечал плащ.
Коренастый подтвердил слова сии, цыкнув зубом.
– Ну, залезайте. Дверь только с той стороны открывается.
Пока ребята обходили машину, Матвей шепнул Ане:
– Ань, может не стоит? Мне кажется, вовсе не обязательно им помогать.
– Да ладно, не переживай, Матвей, – сказала Аня. – Обычные ребята. Я таким постоянно квартиры продаю.
«Ужасная профессия, все-таки!» – подумалось Матвею.
Парни уселись на заднем сиденье. Плащ показывал дорогу, Коренастый только периодически цыкал.
Вскоре они выехали к берегу Москвы-реки.
Дождь прекратился, и взору представилась великолепная осенняя панорама – берег реки, обрамленный разноцветными, чисто вымытыми, готовыми предстать перед солнцем, деревьями. Тучи, начинавшие уже расплываться. И гладь воды, посреди которой, стоял наполовину утопленный 600-й мерседес, цвета вороного крыла. Выглядел он на редкость непрезентабельно.
По берегу прохаживались еще трое ребяток, одетых преимущественно в черные крутые, но мокрые прикиды.
Увидев обоих собратьев, они с руганью кинулись к ним, выказывая нетерпение.
Начались оживленные приготовления к вытаскиванию мерина. Аня достала из багажника стальной трос. Коренастого заставляли лезть в холодную октябрьскую Москву-реку, чтобы зацепить трос. Он усиленно отнекивался и отбрехивался, почему-то не желая выполнять пожелание окружающих, пока, сам вожак с золотой цепью и волевым подбородком – все как полагается – не приказал ему.
Коренастый уныло разделся и приблизился к воде. Цыкнув, он вошел в реку и охнул. Раздался лошадиный хохот братвы. Бедолага быстро пристегнул трос и выскочил на берег, фыркая и отдуваясь.
Аня нажала на педаль газа. «Победа» двинулась вперед. Тросс натянулся, показавшись из воды с уже нависшей на нем тиной.
Матвей стоял вместе с остальными в стороне и наблюдал за процессом. Мерседес не двигался. Еще несколько попыток оказались неудачными. Автомобиль прочно застрял в иле.
Вожак был очень недоволен положением вещей и неодобрительно поглядывал на своих архаровцев.
Аня вышла из машины. Поднялся рев голосов – кто предлагал пригнать КАМАЗ, кто закатать в асфальт каких-то там уродов, кто звонить некоему Лехе… Идей было множество. Вожак сурово смотрел вдаль.