– А мы из другого села, из другого колхоза, – добавил Петька для убедительности.
– Ладно, ребятки, пошлите за мной. Только вилы не забирайте. В хозяйстве последние. Кормилец-то наш, муж мой, занемог, еще до войны слег. Вот теперь одни с детками и пластаемся, ладно хоть все взрослые. Вон уж внучок появился у одной дочки.
– А всего сколько детей? – спросил Петька.
– Восемь.
– Ого, – присвистнул Родион. – Сейчас редко у кого бывает столько.
За что тут же получил от Петьки подзатыльник.
– Ты, че, брат?
Тот в ответ подкрутил Радику у виска, мол, че несешь – на дворе другое время, попытался выразить он без слов свои мысли, чтобы еще больше не смущать хозяйку своим неадекватным восприятием того, что происходит.
– Из них четверо парней. Все вас старше будут. Лишь бы на фронт не забрали родименьких. А то мало кто с войны этой возвращается.
– А сейчас какой год? – решился задать вопрос Слава. Нужно же было точнее вникнуть в обстановку, в которой они оказались.
– 43-й, – произнесла женщина. – Такой большой и неужто не знаешь, – пожала она плечами.
Вскоре мы оказались на «пахоте», как она назвала обрабатываемый участок.
– Лошадка одна была и ту в голодный год съели. Выбора не было. Голод ел нас. Так что теперь ребенков запрягаем.
– Зоя, Катерина, передохните. В шкафу вам по лепешке крапивной спрятаны. Идите в избу, подкрепитесь.
Братья все трое встали как вкопанные. Одна из девчонок, примерно на вид их ровесница была впряжена, вместо лошади, а другая тащила что-то вроде плуга. И под их неторопливым шагом, земля переворачивалась метр за метром.
– Вот она, какая пахота, – произнес Слава, с жалостью глядя на девчонок.
Потому как тружениц мотало из стороны в сторону, можно было понять, что девчонки трудятся на исходе сил. А может их шатало от голода.
– Здорово, девчата. А ну показывайте, как тут впрягаться! – Слава подменил худощавую девушку с круглыми черными глазами, тащившую плуг. Славе показалось, что она глядела на него, как на избавителя каторги. Он, как сладкоежка, обычно таскал в кармане леденцы. Нащупав в курточке конфетки, он протянул пару леденцов девушке. И еще две карамельки ее напарнице.
– Спасибо, – поблагодарила бледными губами красавица с густой темной косой.
– Оо конфетки, как давно их не ела, – обрадовалась ее напарница, выглядывавшие рыжеватые кудряшки и зеленые глаза говорили о ее веселом нраве. – Так бы вас и расцеловала, – насмешливо сказала она, распечатывая конфетку.
– Знал бы, что встречу вас, побольше бы прихватил, – сказал Славка.
– Килограмм или мешок лучше, – добавил Петька и снял с себя спортивную куртку, надевая на плечи рыжеволосой девушке, которая начинала подрагивать, вероятно от ветра. – Держи, теплее будет.
– Ну точно чудеса какие-то! А сам не замерзнешь?
– Работать надо. Некогда мерзнуть, – схватил приспособление для вспахивания Петька, позади Славы.
– А мне что делать? Самого старшего без работы оставили! Эх молодежь даешь! – проговорил Родион, следуя Петиному примеру. Подавая в руки свою толстовку девушке с черной косой.
– Спасибо. Но вам самому нужна.
– Бери, тебе нужнее.
Слава решил последовать примеру братьев. И подал ветровку хозяйке.
– Мне-то зачем. Что накину – то и ладно. Кто на старуху смотрит.
– Вы не старуха. Можете отдать, кому нужнее. У вас ведь есть еще дочки…
– Аннушка и кормилица Маша.
– А куртка осталась только эта, одна… – с сожалением протянул Слава, чувствуя, как спину охватил холодный ветер. – Знал бы, принес на всех, много.
И тут же получил от Пети подзатыльник, мол, за языком следить надо.
– А работы хватит, – обратилась к ребятам хозяйка. Ты пока вперед беги, навоз под плуг подкладывай. – А потом, когда закончишь раскидывать – можешь грядку осилить. Посадим чего-нибудь понатыкаем. Вдруг что из позапрошлогодних семян своих и вызреет. А коль воды с речки наносите – цены вам не будет. Коромысло там, – махнула рукой женщина в сторону сараюшки. – А я пойду тогда скотинку подою, раз помощники пожаловали. Может, козлушка и даст стакан молочка для Митеньки.
– Только вилы и лопату не ломайте, не забирайте. Потом в сарае спрячите или в избу занесете – лучше и того.
– Не волнуйтесь, хозяйка, – заверил Петька. – Все вернем в целости и сохранности. – А плуг куда?
– А плуг соседям передать можно. Дом от нас следующий, – женщина показала рукой, в каком направлении располагается изба. – На всю деревню два – вот и перепахиваем землю торопимся, чтобы всем успеть. Весенний день весь год кормит. Хотя сейчас в войну, это и не совсем так. И все же, как говорится, сделал дело – гуляй смело. Когда-то так и было. И когда только закончиться эта страшная напасть… – Хозяйка тяжело вздохнула.