— Вы все поняли? — она подняла глаза на Ростича. Карандаш замер над тетрадным листом. Дернула ухом, пытаясь отогнать навязчивый лязг лопаты вгрызающейся в глинистую землю — пара дружинников оборудовали укрытие для командного пункта.
— Да, товарищ командир, — пожилой стражник щурясь на топосхему сдвинул фуражку на затылок и стер пот с костистого лба. — Все понял, справимся.
Вот служивый, вроде человек, а даже правильно ответить не смог. Весна на миг заслонилась от него веками. Вздохнула.
— Брав Силыч, мало вашего «все понял», повторите задачу, — она обернулась на шум. Эвакуация, на которую она сгоряча отвела пятнадцать минут, превратилась в Исход: перед проулком, ведущим к чугунке, сгрудилась толпа, голоса людей и домашней скотины, почти заглушили глухие громы далекой канонады, чьи-то корова с теленком испуганно метались перед самоходкой с прицепленной зениткой. Среди платьев мелькали белые и синие войнерки стражников, и зеленые — зенитчиков.
— Кхм… десятком занять позиции здесь, — ноготь чиркнул по карандашной линии, — вести наблюдение, по возможности воспрепятствовать форсированию болотины перед насыпью, — страж порядка тоже покосился на толковище, заговорил торопливо, собранно, местный акцент почти исчез из его речи, — при сильном огневом воздействии укрываться за насыпью и меняя позицию беспокоить противника. Главная задача — при форсировании противником насыпи не дать атаковать основные силы вдоль полуденной стороны насыпи…
— Хорошо. Ярек!
Юнак возник рядом, словно, по волшебству. Вытянулся, сверкнув глазами из-под козырька радековой кепи.
— Радек показывал тебе ракетницу. Я видела! Получишь ее, и патронную сумку с красными ракетами, — она нашла глазами мехвода. Прищуром обозначила приказ. — Нужен анблюдатель напротив просеки, который сможет предупредить нас о приближении противника. Заметишь их, отойди вдоль насыпи и пусти ракету не вверх, а в сторону леса. Так чтобы с просеки не видели.
— Есть! — мальчишка вскинул напряженную кисть к виску. — Разрешите!..
— Погоди. Попробуй посчитать технику. Танки от транспортеров отличишь?
— Ага!
— Только так, чтоб тебя не заметили! Понял?!
— Да, понял!
— Потом бежишь сюда, поступишь в распоряжение начальника штаба. Все. Брав Силыч, — Вешка мотнула подбородком в сторону затора. — Разгоняйте их и выдвигайтесь. Надо успеть. И смотрите за мальчишкой.
— Есть, — козырнул Ростич.
— Товарищ командир, вас Первый вызывает! — окликнул связист.
— Иду! — она оглянулась на вновь назначенного начальника штаба, поглощенного составлением какого-то из многих списков. — Иду…
Окопы для КП только начали копать — дружинники из резерва со вторым связистом со звоном вгоняли лопаты в глину, шуршали выбрасываемой на бруствер землей. Коробку телефонного аппарата поставили в тени под стеной дома. Вешка бухнулась перед ней на колено и подхватила из руки сухощавого нарядника с молниями на петлицах пахнущую сдобой смолсинтовую трубку.
— Линком Бронева у аппарата!
— … Не торопитесь линком, — человек на другом конце провода очень четко и звонко проговаривал каждое слово, — Почему не используете кодовый позывной?
Вешка подняла взгляд на связиста, изобразившего плечами смущение.
— «Седьмой»… — шепнул, скорее, выдохнул.
— Виновата, не успела ознакомиться!
— Вы уже час на позиции и не удосужились ознакомиться с кодами связи. Что еще вы не успели?!
Рот открылся сам, закрывать его пришлось осознанным усилием. «В армии не оправдываются,» — это она запомнила крепко.
— Виновата! Разрешите доложить исполнение?
И сама поняла, что невольно копирует четкую речь собеседника.
— Будьте любезны… — вежливый яд отозвался далеким домом, бабушкиным ехидством.
— По прибытии на место подчинила себе находившиеся здесь силы. Начала эвакуацию населения… — заботы легко превратились в слова.
— Куда людей направили? — сарказм пропал, осталось эхо недовольства.
— Напрямую через железнодорожные пути. На полдень. Эвакуация еще продолжается, но около половины жителей уже на другой стороне.