— Хм. Продолжайте, — даже недовольства не осталось. Только деловитое напряжение.
— Организовала взаимодействие военных и дружинников. Назначила заместителя и начальника штаба. Закрепила дружинников по десятку за присланными пулеметами. Последним нарезала сектора. Выделила резерв и дозоры…
— Что с флангами?
— Установила контакт с соседом справа. Влево, вдоль железной дороги выдвигаю прикрытие. МЗА ставлю под защиту зданий. Выбрала позиции самоходкам. Техника исправна. Потерь личного состава нет. Веду инженерную подготовку обороны. Доклад закончила…
Трубка отозвалась шорохом помех и едва угадываемым за ними дыханием.
— Хм… Вопрос питания еще не решали?
— Обещали помочь через местный актив Дружества.
— Понял… Почти ничего из начатого вы не закончили. Успевайте, час на все. И ознакомьтесь с кодовой таблицей, пока другие исполняют ваши приказы, — усмешка лишь намекнула о себе в конце фразы. — Действуйте.
— Есть!.. — и возвращая трубку связисту: — Кодовую таблицу.
— Вот, тащ командир.
Пробежала небольшой текст глазами, одновременно решая, стоит ли наказывать нарядника. «Стоит».
— За недостаточную организацию связи наряд вне очереди.
— Есть, — козырнул с каким-то облегчением.
Бросила, чтоб знал, где искать:
— Я к самоходке…
И зашагала через двор, вдруг ощутив пустоту: решения на приказы потребовали напряжения, и сейчас, когда приказы были отданы, когда осталось только ждать и контролировать исполнение, не отпустившее напряжение превратилось в тревожную, беспокойную маету…
…
Фшшшш-ш-ш! Маневровый мураш-паровозик окутался паром, с лязгом прянул назад из тупика и быстро набирая скорость побежал на станцию. А в кишке отстойника остались горелые, курящиеся скелеты вагонов с уцелевшими колесными парами. Вешка поморщилась — загородили обзор вдоль насыпи.
Рядом смолкла лопата — шагах в десяти седой поджарый дружинник, торчащий по пояс из недокопанной ячейки, замер, оперся на стертый руками черенок. Красные, ошпаренные солнцем уши почти прижались к голове, кисти заострились костяшками, шея и мокрая спина в белой рубашке-кроенке очень знакомо задеревенели. Потянуло окрикнуть, поторопить… Взгляд Весны соскользнул на аккуратно срезанный дерн и почти сформированный бруствер. «Кадровый». Промолчала. Вздохнула — ждать за других было мучительно.
Торопились все. Дружинники, скупо перебрасываясь словами, окапывались. Блестя голыми торсами, яростно рубили землю лопатами двое зенитчиков — готовили ровик для БК. Остальные натягивали маск-сеть, превращая позицию в обычную для сортировочной кучу неизвестно чего. Енч с экипажем громоздили лапы ветвей на самоходку. Вешка дернула губой — после промаха с накопителем Ивков накрутил обоих подчиненных, и работа теперь ладилась на загляденье… Зазвучала лопата соседа-дружинника. Злее, резче.
«Успеть. Только бы успеть…»
Потянуло глянуть на часы закрепленные на сумке, но пересилила себя, уткнулась в топосхему, ловя ушами едва слышное и разом оглушающее «тик-тик»… На станции лязгало и звенело железо о железо, рычали моторы, паровозным гудкам отзывались горны, свистки и голоса. Там тоже торопились. Подгонял с полуночи глухой рокот канонады.
Не удержалась, перевела взгляд, прикипела к быстрой стрелке. Тик-тик-тик…
— Все… — вместе с возгласом мехвода, внутри самоходки что-то загремело, — Тащи эту ветошь отсюда. От искры полыхнет…
Заряжающий промолчал, и Земелов буркнул еще что-то. Опять загремело.
— Убирай, убирай к лешему!..
Вешка опять скривилась. Прикусила губу. Вспомнилась манера Плещева налаживать отношения.
— Радек, — позвала вполголоса.
Молчание в ответ, только лязг с водительского места.
Сунулась под маскирующие ветки к люку, заглянула в душную, жаркую полутьму.
— Радек.
Он поднял на нее лоснящееся потом лицо. Откликнулся сухо:
— Я…
В башне затих, застыл Помник — в люк мехвода виднелись его неподвижные ноги.
— Лучше выскажи, не копи обиду. Вот-вот в бой пойдем… — сказала и, словно, освободилась от частички груза.
Ответа не дождалась. Вернулась к тетради. Мысли так и текли несколькими потоками, но маеты стало меньше. Зато, почему-то вспомнилось рассуждение бабушки про словообразование, осуждение отказа от господских слов после Перестройки, от закатных заимствований, от тех же воинских званий… «А технические термины остались»…
Мехвод вылез через минуту. Кинул на броню шлемофон. Встал рядом, сунув руки в карманы. Из башни высунулась голова Мушкова.