Привычно взлетела на самоходку, одновременно расстегивая командирскую сумку. Шлепнула на крышу кормовой ниши распахнутую тетрадь.
- Смотри... - под комментарии Ёнча начала выводить топографическую схему, поясняя ситуацию...
- Кроме нас здесь зенитчики, - кивнула на едва видимую за кустарником и лбом небольшого холмика позицию. - И... - не сумела удержаться от вздоха, - дружинники.
- Это не они, случаем? - друг мотнул головой вперед, на две поднимающиеся к ним фигуры с винтовками на плечах. Одну в цивильном, другую - в форме народной стражи. А за их спинами оживала голосами тихая до того улица.
- ...
Вешка старательно сдерживая движения, расстегнула техническую куртку, стряхнула ее с плеч и кинула через борт башни. Скосила глаза на движение бровей и губ Ивкова. Буркнула:
- Жарко.
В глазах Енча, очерченных каймой грязи, заплясали огоньки.
- Так точно...
- Тащ командир, - Мушков вынырнул из чрева самоходки с неожиданно чистой тряпкой, похожей на новую портянку. Плечо его оттянул ремень пистолета-пулемета. - Лицо протрите.
- ... - слов не нашлось. Весна, махнув рукой, сцапала тетрадь и спрыгнула с самоходки...
Время разное. Мерный топот шагов, стук сердца в горле, сжимающаяся пружина... Сейчас оно сочилось кровью, неостановимо, страшно...
Все получилось само собой, незаметно, неожиданно. Весна успела только представиться двум пожилым усачам, а за их спинами уже топтались затапливая пространство голосами и шорохами люди. "Женщины," - почему-то поправила она себя.
На первые вопросы она еще попыталась ответить, потом... потом ее голоса уже не хватило даже окриком оборвать гвалт. И она прижав уши молча смотрела, как стражник с дружинником пытаются утихомирить испуганных бомбежкой и близкой стрельбой баб. Глаза выхватывали из суетливой мешанины отдельные образы, возная их в память: капли пота на загорелом лице, седую прядь, напряженную, обожженую солнцем кисть, неровно обрезанные ногти, крупные, "заячьи" зубы, золотые кудряшки малыша на обтянутых горошковым ситцем руках... Смотрела, чувствуя как истекает вместе с жизнью время.
Выстрел хлестнул по голосам, сдул их. Звонко стукнулась о щебень гильза. Заплакал малыш на руках.
- Я! - флажок предохранителя со щелчком встал на место, - Командир народной армии Бронева!.. - пистолет теплой тяжестью оттянул карман. - Требую тишины и внимания! - голос звенел возносясь над головами.
Глаза поймали чужие зрачки - высокая полноватая женщина в выцветшей кофточке и синей косынке шатнулась назад.
- По законам военного времени! - губы свело в гримассу, - Все руководство на данной территории беру на себя!..
Воздух кончился и пришлось глотать его. Громко.
- Скоро здесь будет бой!.. - связки подвели и последнее слово Вешка просипела. - Всем мирянам покинуть... - она замялась, выбирая решение, махнула рукой влево, и прошептала, - за железку все. Документы, деньги, еды... - в руку ткнулась фляга. - Пятнадцать минут на все... Ответственным, - она оглянулась на усачей с винтовками, поймала согласное движение век. - Вы ответственный.
- Да, товарищ командир! - дядька в синей войнерке и фуражке лихо козырнул. - Старший нарядник народной стражи Брав Ростич! Дазвольте выполнять?!
Весна кивнула и прижала к губам горлышко фляги, жадно глотнула теплую воду.
Женщины опять загомонили, быстро переходя на крик, но Ростич оборвал шум трелью свистка.
- Все, жонки, все слышали! Па хатах! Не чакайце лиха!..
Далеко забегая вперед:
Она успела увидеть вспышку, и в тот же миг всю машину тряхнуло звонким ударом - словно волот оплеуху закатил. Аж зубы клацнули, да звезды в глазах замельтешили от встречи края прицела с переносицей. И нога едва не нажала педаль спуска... Еще мгновение девушка ждала боли и темноты. Но глаза продолжали видеть, пальцы - стискивать рукоятки наведения и поворота башни, легкие спешили вдохнуть. Щекотало лоб и левое ухо. А в прицеле все так же дергался рывками, доворачивая лбом к самоходке, серый, пыльный, угловатый танк. В середину этого самого лба, между пулеметом и смотровой щелью мехвода она и навелась.
Педаль спуска плавно ушла вниз, отпуская на волю гнев и ненависть Вешки.
- Н-на-а!
Себя не услышала, зато успела увидеть как вонзилась в броню трасса. Самоходку качнуло. Дохнул вонючим жаром и выплюнул гильзу затвор. "Ну же! Пожалуйста! Пробей!"
Слова сформировались. А вот сказать их Вешка не успела - серая коробка в прицеле вдруг вспухла огнем и дымом, чудовищная сила внутреннего взрыва сорвала и бросила куда-то за пределы окуляра башню.
- А-а-а-а!
Крик сам рванулся из груди. Счастливый и злобный. Ликующий. Руки ухватились за край башни и потянули девушку вверх - увидеть. Увидеть и восторжествовать! Над врагом причинившим так много боли!..
Сильный рывок уронил Вешку обратно на сиденье.
- Куда, дура?!
Вовремя. По броне башни часто застучал молот. Копчик столкнулся с металлом. Больно!
- Убьют!
"Да! Дура! Убьют! А там еще один!"
Вешка смахнула с бровей щекочущую жидкость. Приникла к прицелу опять. Короткими нажатиями рычага довернула башню вправо...
Второй танк скатился обратно в лог - над краем взлетал сизый дым выхлопов и мелькала таблетка командирской башенки. И высовывались головы стрелков в характерных шлемах. Сверкал огнем пулемет.
Вешка застонала от ненависти.
- Осколочный!
Сзади опять дернули за ремень. Вешка заорала, срывая голос:
- Осколочный!
Скорее почувствовала, чем услышала, как лязгнул затвор. Довела орудие и опять вдавила педаль спуска.
Прицел опять больно толкнулся в переносицу. Зато увидела, как взрывом смело пулеметчиков пытавшихся сменить позицию. И как после взрыва выскакивают из низины солдаты в болотно-серой форме с пестиками гранат в руках.
- Еще-е!
Времени уже не оставалось. Да и не стрелять же из пушки по одиночным стрелкам!
"Автомат! У Мушкова!"
Вешка оторвалась от прицела, обернулась и не смогла разглядеть заряжающего - на глаза натекло, заволокло багровым.
- Командир! - ее опять потянули вниз.
"Не вовремя!"
- Помник! Автомат!
Руки, тянувшие ее вниз, отпустили.
Самоходка резко дернулась, развернулась и подала назад - Вешка ударилась плечом.
"Не успеем! Все! Сейчас!"
Не видя ничего за красной пеленой, она сжалась в ожидании взрыва гранаты. Прогрохотала очередь над головой. И тут же оглушительно лопнуло снаружи.
Вешка вытерла глаза. Увидела свои окровавленные руки.
По броне опять ударили молоты. Отдаваясь во всем теле, но бесшумно - уши словно пробками заткнули, из всех звуков только тонкий звон остался. Вновь мир стало заливать багровым.
Самоходка рванулась назад, и Вешка опять ударилась плечом. Попыталась слепо ухватиться за что-нибудь. Не получилось.
"Внизу боеукладка... Твердая... Почему мягко?"
Эпилог.
Разбудил щелчок выключателя. В маленькой передней вспыхнул тусклый оранжевый свет, нарисовал четкий контур незакрытой до конца двери. Мягкие, очеь знакомые шаги. Человек за приоткрытой дверью замер прислушиваясь - сердце окатило жаром от этой привычной с детства заботы. - Пап, я не сплю! - голос дрогнул.