— Забавно, что ты заговорила об этом, — сказала она. — Мы с Крисом помирились. Он собирается работать на папу. Так что… мы переезжаем сюда.
Я уронила челюсть.
— Правда? А как насчет… «Пальчонка»?
Она пожала плечами.
— Я позвонила Крису в тот день… когда приехал Ник. Он не хочет бросать изобретения, но все же согласен, что у постоянной работы есть преимущества.
— О. Ну, это… здорово. Рада за тебя, Уилла.
Она подняла шелковистую бровку.
— Может, мне не так сильно нужны твои советы, как ты думаешь.
Я вздохнула, потом кивнула.
— Может, и нет. И это на самом деле здорово, Уилла. Прости, если я говорила как напыщенная дура.
— А что, разве ты не всегда такая? — спросила она, перемигиваясь с папой.
— Очень смешно. Прояви снисхождение, — пробормотала я. — Неделя у меня выдалась препаршивая.
Уилла ринулась ко мне и обняла.
— Так я и поняла. Если захочешь поболтать, я рядышком. — Она чмокнула меня в щеку. — Спасибо за все займы, советы и бесплатные разводы. Надеюсь, больше мне такое не понадобится.
— Идет, — ответила я.
— Пора бежать! Папа, спасибо! — Уилла послала ему воздушный поцелуй, который он добросовестно постарался поймать, и выскочила из дверей, оставив нас с отцом наедине. Нас разделяло двадцать футов древесины и механизмов и пропитанный ароматом опилок воздух. Капли барабанили по жестяной крыше, завывал ветер.
— Сумасшедшая погодка, а? — сказала я, хотя снаружи шел обычный дождь, просто сильный.
— Ага.
Снова повисло молчание.
«Теперь или никогда, Харпер».
— На той неделе я видела Линду.
— Да, я понял. И как все прошло?
— Нехорошо, папа. Совсем. — Я глубоко вдохнула. — Она притворилась, будто не узнала меня, и я спустила ей это с рук.
Отец уставился в пол и ничего не сказал.
— Папа, — медленно произнесла я, — слушай. Я… я всегда винила тебя в том, что ты не сделал маму достаточно счастливой, не пытался ее вернуть. Ненавидела тебя за то, что ты женился на Беверли и просто воткнул ее в мою жизнь.
Отец понимающе кивнул, не отрывая глаз от покрытого опилками пола.
— А теперь я хочу тебя за это поблагодарить.
Он посмотрел на меня.
— Моя мать — эгоистичная, мелочная, бессердечная особа. А Беверли — нет.
— Нет, — подтвердил он.
Ветер выл, колотя в окна мастерской.
— Я никогда не просила тебя о многом, верно, папа? — мягко спросила я. — Никогда не просила денег, училась в колледже и юридической школе благодаря стипендии и студенческим кредитам. Никогда не жила с тобой после колледжа, не просила совета.
— Нет, — согласился он. — Ты никогда ничего не просила. — Вспышка сожаления промелькнула на его обычно спокойном лице.
— А теперь попрошу. Не бросай Беверли. Сходи к психологу и реши проблемы. Вы вложили в брак двадцать лет, и, папа… Она тебя любит. Бев… верит в тебя. Разве этого мало?
Долгое время отец не шевелился и ничего не говорил.
— Ты, конечно, знаешь, что Беверли на пятнадцать лет меня моложе, — медленно промолвил он. Я кивнула. Отец помедлил, взвешивая следующие слова. — Харпер, в июле у меня был сердечный приступ.
У меня подкосились ноги.
— Что? — проквакала я.
Он пожал плечами.
— Врач сказал, ничего серьезного. Но из-за этого я задумался о… будущем. Не хочу, чтобы Бев пришлось за мной ухаживать.
— Она не знает, папа?
Он покачал головой.
— Я сказал ей, что рыбачил с Филом Сантосом.
— Папа… — У меня сорвался голос. Если отец умирает…
— Не хочу взваливать на ее плечи дохлого старика.
— Бев тебя любит, папа! Заболей она, ты бы чувствовал себя перегруженным, ухаживая за ней?
— Конечно, нет. Но… да. Я понял, о чем ты. — Он не стал развивать тему. — И все же. Она заслуживает того, кто жил бы с ней вровень. А не старого доходягу.
— Сейчас ты хорошо себя чувствуешь? — осведомилась я.
— Наверное, да. Я каждый день принимаю лекарство. Холестерин понизился. Просто… вот так смотришь на жизнь и гадаешь, что можешь сделать для семьи. Кажется, освободить Бев было правильным решением. Если я откину копыта в следующем году или около того…
— Ох уж эти мужики. Вечно драму разводите на ровном месте, — съязвила я, хотя ноги еще тряслись. — Если ты о себе позаботишься, еще всех нас переживешь. Но папа, освобождать Бев — это совсем не правильное решение! Так же, как и держать своих детей в неведении!
Он чуть пожал плечами.
— Наверное, ты права.
— Так ты поговоришь с Бев? — спросила я. — Потому что я молчать не собираюсь.
Он коротко кивнул.
— Ага. Поговорю. Я еле-еле заставил себя от нее уйти. Думаю, это что-то значит.
— Это значит, что ты ее любишь и не хочешь развода.
Он взглянул на меня и поднял бровь.
— Ты что, взялась чинить чужие жизни?
— Все, кроме собственной, кажется, — ответила я.
Долгую минуту мы глядели друг на друга.
— Харпер, я… знаешь… в общем, вот что. Я был не лучшим отцом. — Он вздохнул. — С Уиллой легко, она… Она всегда делает ошибки или нуждается в чем-то, что я могу дать… деньги, крышу над головой, неважно. А вот ты… ты никогда ничего не хотела. — Пауза. — Кроме матери. Настоящей матери. На самом деле, я обрадовался уходу Линды. Боялся, что она тебя разрушит.
— Поэтому ты женился на Беверли? Чтобы дать мне маму?
— Частично — да. По большей части.
Боже. Прошлое оказалось совершенно другим, чем мне представлялось.
— Папа, — начала я, помолчав, — можно тебя спросить?
— А что, тебе что-то мешает?
Я слегка ухмыльнулась. Надо же. Папа шутит. Со мной.
— М… нет. Но мне всегда хотелось узнать одну вещь. Мама назвала меня в честь Харпер Ли?
— А кто это?
— Автор романа «Убить пересмешника».
Отец нахмурился.
— Насколько мне известно, тебя назвали в честь какого-то модного журнала.
Ой. «Харперс базар». Ладно, к черту. Чего тут удивляться. Почему-то мне стало легче — мать никогда не отличалась глубиной мыслей.
— А можно еще вопрос, папа?
— Валяй.
— Понимаешь… — Это было тяжелее. — Пап, если бы много лет назад я попросила у тебя совета, что бы ты сказал насчет моего брака с Ником?
Он молчал, только глядел на меня, словно оценивая, хочу ли я знать правду.
— Я бы сказал: этот парень лучшее, что когда-либо с тобой случалось.
У меня сжалось сердце.
— Серьезно? — прошептала я.
— Да.
— Ты никогда об этом не говорил. Я даже не была уверена, что ты одобряешь мой брак.
Папа снова пожал плечами и взглянул на пол.
— Считается, дела говорят громче слов, — мрачно ответил он. — Я позволил ему на тебе жениться, верно? А я не из тех, кто отдаст дочь кому ни попадя. — Папа глянул на меня и протянул руки — с опаской, застенчиво. — А ну, обними-ка своего старика.
ГЛАВА 27
В пятницу я ушла с работы около четырех и отправилась домой укладывать вещи.
Это заняло от силы четверть часа. Чтобы потянуть время, я подошла к компьютеру и проверила свой список.
1. Забронировать билет на самолет. (Уже сделано и подтверждено. Дважды)
2. Забронировать номер в гостинице. (Также подтверждено дважды)
3. Уложить вещи. (Только что сделано)
4. Написать речь. (Сделано, хотя она крайне неудовлетворительна и слишком длинна)
5. Доставить речь адресату. (Не сделано)
6. Вернуть Ника. (Не сделано)
— Ах ты ж, — прошептала я, подавляя вызванный страхом рвотный позыв. Ибо в этом-то и заключалась вся суть. Я могла решить, что мне не стоит и дальше быть эмоциональным уродцем… могла открыть сердце Беверли… могла немного лучше понять своего отца… но понятия не имела, даст ли мне Ник еще один шанс. «Я больше не могу этого выносить», — сказал он перед тем, как сесть в такси.
Ага, задним умом все крепки. Я столько раз отталкивала его прочь, отгораживала от него сердце, на случай, если он меня бросит, спасала себя от разрушения… Я ранила себя, но и его тоже. Беверли была права. Я так боялась, что люди меня бросят, что не подпускала их к себе.