Губы Бронсона были жесткими и властными. Он требовал всего, ничего не предлагая взамен, и Изабель, к ее величайшему удивлению, не могла сопротивляться ему.
Если бы не неожиданность этого нападения, гордая принцесса ни за что не позволила бы таких вольностей.
И если бы руки ее не были так надежно упрятаны за спину, она непременно оттолкнула бы его.
И если бы он…
— Это ваш голос я слышу, мистер Бронсон? Нам надо поговорить.
Ощущения от жаркого поцелуя уступили место настоящей панике, как только Изабель услышала отцовские шаги на каменных ступеньках, всего в каких-нибудь тридцати футах от балкона, на которой они стояли с Бронсоном.
— Ну вот, вы поняли, что я имел в виду? — Бронсон отпустил ее так же неожиданно, как и обнял. Изабель поспешно приводила себя в порядок. — Простая похоть, — добавил он с какой-то всезнающей улыбкой. — Вы и сами с трудом отличаете эти ощущения — одно от другого, не правда ли?
— Заткнитесь вы, — прошипела в ответ девушка. — Вот расскажу сейчас отцу, что вы тут вытворяете. Он просто вышвырнет вас с этого балкона.
— Что? Чувствуете себя виноватой, принцесса? А разве Малро…
— Ага, значит, я не ошибся, мистер Бронсон. — Величественная фигура Бертрана появилась на террасе. В своих темно-зеленых плисовых брюках и кофейной замшевой куртке он выглядел скорее каким-то деревенским барином, нежели правителем Перро. Изящная ирландская шапочка, сувенир из последней его поездки в Дублин, красовалась поверх седой шевелюры. — А-а, и Изабель тут. — Он подарил дочери одну из своих самых обаятельных улыбок. — Джулиана не говорила мне, что ты тоже наверху. — С этими словами Бертран приблизился к принцессе, прямо-таки излучая отеческое тепло и заботу. — У тебя щеки горят, дорогая. Тебе не холодно?
— Н-нет. — Изабель с трудом перевела дух, старательно избегая смотреть в глаза Бронсону. — Мы, то есть я, просто… — Голос ее, не дозвучав, рассеялся по ветру, впрочем, как и внимание ее родителя. Изабель впервые в жизни порадовалась, что не может долго вызывать у него интерес к своей персоне.
— Принцесса объясняла мне некоторые новые способы охоты с капканом, — пришел на помощь невозмутимый Бронсон. — Надо сказать, что она самоотверженный учитель.
Отец милостиво улыбнулся:
— Моя дочь все делает с большим энтузиазмом.
— Я заметил.
Нет, Изабель не могла вынести этого! Она подняла глаза на Бронсона, но выражение его лица было так же спокойно, как и голос. Не приходится удивляться его успехам в бизнесе, если он так лихо врет!
— …Точно как моя покойная супруга, — продолжал между тем Бертран. — Настоящий огонь, целая лавина чувств…
Темные брови Бронсона высоко взметнулись, и Изабель затаила дыхание. «Только ничего не говори, — молча молила она американца. — Один вопрос о моей матери, и отца уже не остановить».
Но принц Бертран тряхнул головой раз, потом другой, словно для того, чтобы вернуться к реальности, и наконец обратил все внимание на заокеанского гостя.
— До начала охоты у нас еще есть немного времени, — сказал он, своим неповторимым обаянием вызывая Бронсона на ответную улыбку. — Вы, кажется, хотели поговорить со мной о чем-то важном?
Американец быстро переключился на деловую волну — точно «мазерати» ловко вписался в крутой поворот.
— Да, об очень важном деле, — отозвался он, не выказав при этом ни малейшего подобострастия, с которым большинство мужчин обращалось к владетельному принцу. — Дайте мне час, и я изложу вам суть.
Бертран поморгал и изумленно поглядел на Изабель.
— Прямота и решительность американцев способны смести любые преграды, не так ли?
Изабель сильно прикусила внутреннюю сторону щеки.
— Вполне, — ответила она через секунду.
— Тогда встретимся в библиотеке, — сказал принц своему гостю.
— Только захвачу свой портфель, — отозвался Бронсон, — и присоединюсь к вам через пять минут.
— Если не возражаете, моя дочь тоже поприсутствует при разговоре.
Изумрудные глаза Бронсона сверкнули озорством, когда он посмотрел в сторону Изабель.
— Что вы! Вовсе не возражаю.
«Эх, мистер Бронсон, мистер Бронсон, вы еще так плохо знаете местные обычаи, — подумала принцесса. — Младшая дочь никогда не присутствует на переговорах с бизнесменами из Америки, какими бы значительными персонами те себя ни мнили».
Бертран снова обратился к Изабель: