— Американцы чересчур увлекаются ленчами, — сказала она однажды утром, наливая себе чашку чаю и усаживаясь за стол подле Мэксин. — Представляешь, завтра я приглашена на полдень, а в среду — на половину второго!
Мэксин нахмурилась.
— Не хотела бы я провести всю свою молодость, поедая все эти мудреные блюда с китайских тарелок.
— О, ради Бога, Мэкси! — Изабель намазала маслом тост и потянулась за мармеладом. — Никто не заставлял тебя наниматься на эту идиотскую работу. У нас ведь все нормально.
Мэксин поступила на службу клерком в какое-то ателье на Седьмой авеню. Заведение называлось «Тре шик».
— Нормально — это еще не хорошо, — ответила она. — Случись что-нибудь, и мы пропали.
— Ты говоришь, как эти озабоченные тетки в дамских журналах. — Принцесса откусила от бутерброда и добавила на хлеб мармелада.
— Странно, что ситуация заботит только меня.
— Но о чем нам беспокоиться, Мэкси? Неужели ты не понимаешь, вот-вот адвокат тетушки Элис разблокирует мой счет, и тогда я переведу его в местный банк. Это лишь вопрос времени.
— Слишком долгого времени, сказала бы я, — фыркнула Мэксин.
— Ну ладно, не сердись.
— Я не сержусь, хотя ты взвалила на меня все домашние дела.
— Но разве я виновата, что никто не удосужился научить меня готовить?
Принцесса могла бы продлить перечень — гладить блузки, вести счета… Список получился бы длинный.
— Мне уже начинают надоедать все эти разговоры о моей неумелости. — Она положила еще мармелада на свой тост. — Но я уверена, что все же гожусь хоть на что-то. Рано или поздно это обнаружится.
Мэксин внимательно посмотрела, как Изабель поглощает свой бутерброд, и решительно заявила:
— На наши средства мы не можем позволить себе покупать новую одежду, мисси.
Изабель угрожающе приподняла брови.
— На что это ты намекаешь?
Лицо ирландки оставалось невозмутимым.
— Жаль, если придется выбросить все ваши красивые наряды.
— То есть, по-твоему, я толстею?!
— Я не это хотела сказать.
— А что ты хотела сказать? — Изабель безжалостно скопировала ирландские интонации и ударения Мэксин.
— А то, что вовсе незачем попусту трепать одежду и тратить время на бездумные пирушки с никчемными людьми.
Изабель вскочила и помчалась к холодильнику. Распахнув дверцу, она указала на его содержимое.
— Американцы называют еду пережитками прошлого! — прокричала она так, что ее запросто могли услышать прохожие на улице. — Между прочим, мои бездумные пирушки, как ты это называешь, помогают нам добыть пропитание!
— Да этим даже кролика не накормишь. — Мэксин сделала страшные глаза.
— Не все же едят картошку тоннами!
— Не нужно оттачивать на мне свой язычок, мисси. У меня достойный заработок, так что я уже подумываю о том, как бы снять себе комнатку поближе к ателье. Я уже в почтенном возрасте, и мне необходимы покой и тишина.
— В точности то же самое говорила и тетушка Элис.
— Ну а тебе-то о чем все это говорит, милая?
— О том, что ты стала совершенно невыносима с тех пор, как начала работать в этом ателье! — выпалила Изабель. — И что этот твой Игорь, должно быть, жуткий эксплуататор!
— Его зовут Иван, и он честный и великодушный человек. — Мэксин сделала паузу. — Чего нельзя сказать о некоторых.
Изабель резким движением отбросила назад волосы.
— Если Игорь такой замечательный, то почему бы тебе не отправиться жить к нему?
— Поверь, я уже думала о таком варианте.
— Мэкси! — Изабель страшно испугалась, что ее верная нянюшка и в самом деле бросит ее. — Ты не уйдешь… Правда?
На лице ирландки заиграла хитренькая улыбочка.
— Сегодня вечером сама готовь себе обед, милая. У меня свидание.
Челюсть у принцессы отвисла.
— С Игорем?
— С Иваном. Больше не стану тебя поправлять. — Мэксин положила салфетку на стол и встала. — А теперь, с твоего позволения, милая, мне пора на работу.
— Отлично, — сказала Изабель, как только дверь захлопнулась. — Я и так уже устала от тебя.
Подходящая фраза, чтобы огрызнуться. Однако почему-то сегодня она не так утешала принцессу, как еще несколько месяцев назад. После смерти отца в жизни Изабель произошло множество перемен. Но отъезд из Перро не принес ей столько огорчений, сколько прощание с мечтами о счастье рядом с любимыми и любящими ее людьми. Если бы не верная Мэксин, то Изабель не справилась бы со своей тоской и чувством заброшенности. Порой ей казалось, что, перестань она существовать, никто на всем белом свете даже не заметит этого.