— Тогда нерафинированный сахар. Официантка взглянула на Дэниела, словно он был переводчиком.
— А это еще что такое? — спросила она.
— Коричневый сахар, если у вас нет нерафинированного, — в раздражении пояснила Изабель. — Спасибо.
— Да, и еще насчет кружки… — нерешительно проговорила официантка. — Не могу обещать.
Изабель махнула рукой.
— Постарайтесь, будьте добры.
Бронсон тоже сделал заказ. Его официантка поняла прекрасно.
— Неужели у меня такой сильный акцент? — спросила Изабель, когда они снова остались наедине. — Все недоумевают, когда я делаю заказ в ресторане.
— Дело не в вашем акценте, принцесса, а в том, как вы заказываете.
Он встал, чтобы снять плащ, потом протянул руку за шалью Изабель. Она внимательно смотрела, как он ищет крючок для одежды. Каштановые волосы Дэниела были длиннее, чем тогда в Перро, и кое-где выгорели на солнце, что придавало ему удалой вид, немного не согласовывавшийся с изысканным костюмом. Но глаза его были все такие же живые, настолько яркие, что Изабель снова по-думала: «Таких в природе не бывает».
Здесь, в Нью-Йорке, Бронсон казался крупнее, шире в плечах, выше и мощнее, чем в Перро. Вероятно, лишь в своем родном городе Дэниел становился самим собой. Он словно впитывал энергию Нью-Йорка и перерабатывал ее в собственную жизненную силу. Конечно, это представлялось глупостью, но Изабель заметила, что сердце ее гулко колотится в груди, мешая дышать.
Наконец Дэниел отыскал в дальнем углу вешалку и повесил плащ и шаль. Походка его была легкой и одновременно твердой. Как ему удавалось так ходить, оставалось загадкой. Но почему это ее так интересует! Ведь он ей безразличен… Судьбе было угодно устроить несколько случайных встреч, но если серьезно, то у них нет и не может быть ничего общего. Дэниел сел напротив.
— Итак, скажите мне, принцесса, она выбросила вас за то, что вы спали с ее мужем?
Изабель сразу ощетинилась:
— Когда я с ним спала, он не был ее мужем.
— Слабое утешение для оскорбленной супруги.
— Мне не хочется говорить об этом, мистер Бронсон.
— А я думаю, хочется.
— Но откуда вы вообще можете знать, чего мне хочется, а чего нет?
— Считайте, что я ужасно догадлив.
Изабель никак не желала признать, что на самом деле Дэниел прав. У нее уже возникло страшное подозрение: они шаг за шагом идут к запретной близости. Иначе откуда он может знать о ней такие подробности? Ведь они едва знакомы.
— Сестра украла у меня Эрика, — заговорила Изабель, желавшая поскорее покончить с неприятным разговором. — Для этого она переспала с моим возлюбленным. Она была беременна, уже когда выходила замуж.
— И когда вы это обнаружили?
— Вечером, накануне папиной смерти. — Рассказывая всю эту гнусную историю, Изабель не щадила себя — она без утайки выложила все факты. — Если бы он по забывчивости не проболтался о точной дате предстоящих родов, я бы переспала с ним в ту ночь в шале. Я ведь верила… Убедила себя в том, что он меня любит и после рождения ребенка бросит Джулиану, чтобы жениться на мне.
— Никогда он ее не бросит, принцесса, и дело тут совсем не в вас.
— Я понимаю, — сказала Изабель, разглядывая бумажную салфетку на столе. — Эрик трус.
— И при этом надежный помощник своего отца. Он и не собирался разводиться с вашей сестрой. Ведь его папаша ни за что не согласится выпустить из своих цепких рук ключи от княжества. Даже ради такой важной вещи, как счастье человека.
— Вряд ли можно из-за нашего скромного княжества пускаться на такие хитрости. — Изабель любила свой дом, но прекрасно знала цену этому государству.
— А вы погодите! Малро еще понастроит там своих казино! После того как он перекроит ваше княжество на свой лад, вы его и не узнаете.
Изабель передернула плечами.
— Не хочу об этом говорить.
— Что ж, понимаю вас. Внезапно ее осенило:
— Но ведь у вас тоже имелись какие-то виды на Перро?
— Это могло пойти на пользу вашему финансовому положению.
— Вашему тоже.
— Что теперь толковать о прошлогоднем снеге, принцесса? Я всего несколько часов назад прилетел из Японии.
— Отдыхали?
— Работал. И в начале года полечу снова, чтобы наблюдать за продвижением проекта.
— То есть вы не тратите время на пустые сожаления, мистер Бронсон?
— Нет, если могу найти себе занятие. — На его лице снова заиграла пиратская улыбка. К ним подошла официантка.
— О'кей, кофе обычный и чай. Лимон и ваш диковинный сахар — отдельно. Что-нибудь еще?
Дэниел отрицательно покачал головой, и официантка, бросив на стол чек, сказала: