Джулиана уселась в стоявшее у очага кресло с прямой высокой спинкой и открыла папку. Ах, как скучно! Перед нею было краткое изложение всего того, о чем уже докладывал ей Маршан. Принцесса скользила пальчиком вдоль колонки адресов — все это якобы иностранные представительства «Малро интернешнл».
— Глупости, — сказала она вслух, быстро перелистнув копии фотографий Эрика. Не важно, где и с кем он был. Он принадлежит ей и всегда будет принадлежать, потому что так велит ему его отец!
«Сын, — подумала она, как только нерожденная дочка толкнула ее под ребро. — Вот что накрепко привяжет семейство Малро к этому трону! Привяжет на все грядущие века!»
Она переложила фотографии в другую папку, которую хранила в нижнем ящике отцовского письменного стола, и быстро просмотрела остальные документы: маленькие клочки с короткими записками, карточки из картотек, листки из блокнотов и какой-то факс из Нью-Йорка. Факс. Крупные небрежные рукописные буквы. Жуткий, чисто американский слог. При этом разобрать текст довольно трудно — на факсимиле почти не воспроизводились чернила от авторучки. Датировалась бумага серединой января, то есть срок ее — всего около двух недель.
— Я не хочу этого видеть, — вслух произнесла Джулиана, и руки ее затряслись. — Я не хочу больше ничего знать!
Но она так и не смогла отвести взгляд. Она увидела имя своей сестры. Потом адрес доктора Джоан Маккэфри. И всего одно короткое предложение, перевернувшее весь ее мир: «Результаты обследования принцессы Изабель подтверждают беременность. Мальчик».
— Знаешь, как странно, Мэкси, — сказала Изабель, неся к столу поднос с бутербродами — поджаренный хлеб с сыром. — Последние две недели мне все время снится мама.
Голубые глаза ирландки наполнились слезами.
— Ничего удивительного, ведь ты в положении. В такое время большинство молодых женщин обращаются к своим матерям.
Изабель подошла к окну и постучала пальцами по стеклу, зовя на ленч Ивана с зятем.
— И вот что самое странное, — продолжала принцесса, открывая холодильник и доставая пакет молока и бутылку крем-соды, — в этих снах я еще совсем маленькая девочка, мне не больше пяти лет. Мама сидит у туалетного столика, и я смотрю, как она открывает пробку «Баль-а-Версаль» и прикасается ею к ямочке на шее.
— Как часто я наблюдала именно за этим ее жестом, — молвила Мэксин, и голос ее дрогнул от боли. — Иногда я останавливалась в дверях и смотрела, как она укладывает густые темные волосы в прическу. Такая красивая и такая неблагоразумная.
— Однажды Оноре сказал мне, что мама очень любила танцевать и не знала устали, порхая от одного партнера к другому.
— Твоя мама была просто обворожительна. Все, кто знал Соню, пали жертвой ее необычайных чар.
— Но она была неважной матерью. Мэксин взглянула в глаза своей воспитаннице.
— И это тоже тебе сказал Оноре? Изабель покачала головой:
— Нет, но когда я сопоставляю его воспоминания со своими, не так уж трудно сделать вывод. — Принцесса села к столу и, протянув руку, накрыла ладонь Мэксин своей. — Скажи мне, я ведь все время думаю о маме, о том, сумею ли избежать ее ошибок.
— Знаешь, уж раз ты меня спрашиваешь о таких вещах, значит, непременно станешь хорошей матерью.
— А она? — Голос Изабель понизился до шепота.
— Соня не была рождена для семейной жизни, милая. Она жила своими чувствами. Ты не должна осуждать ее.
Изабель показалось, будто яркая петарда от фейерверка пролетела по небу и рассыпалась искрами, чтобы немедленно и бесследно исчезнуть.
— Она состояла в связи с Оноре?
— И откуда ты это взяла, милая?
— Не знаю, — протянула Изабель, — догадалась. Почувствовала. Просто Оноре так по-особенному говорит о маме. Это слышно в его голосе.
— Оноре Малро — хороший делец, но он не друг, милая. Ни для кого из нас.
— Мэксин! Я прежде ни разу не слышала, чтобы ты плохо отзывалась о нем!
— Что отец, что сын, — продолжала ирландка. — Будь уверена, это именно Оноре руководит всеми поступками Эрика. И он столь же ответствен за свадьбу Джулианы, как и твой собственный папенька.
— Он еще раз звонил, да? Мэксин кивнула.
— Запомни мои слова, этот тип способен на любую гадость. А ты встречаешься с очень влиятельным в мире бизнеса человеком, милая. Этот факт ни в коем случае не ускользнет от его внимания.
Изабель нетерпеливо взмахнула руками.
— Да наплевать мне на Оноре с его бизнесом! Мне интересно только то, что связывает его с моей мамой.