– Куда он уйти-то мог? – спросил отец.
– Камень искать. Видимо, прошёл через ловушку…
И тут Стёпку осенило. Он вырвал ай-сьют у сизена и стал натягивать его на себя, несмотря на то, что размеры были не совсем подходящие.
– Назови имя погружения! – потребовал он от раненого смутьяна.
– А смысл? Я ж там сдох!
– Костюм не идентифицирует меня как тебя! Я другой человек! Говори имя! – орал Стёпка, горящий желанием найти друга.
– «Сизенырулят» набери без пробелов, переключившись на латинскую клаву.
Стёпка загерметизировал себя в ай-сьют, подключил словесный набор, выбрал латиницу и произнёс кодовое слово. Мир завертелся в голове так, что сильно захотелось вытошнить содержимое желудка. Это ощущение быстро прошло, вот только появилось ощущение того, что он – это не он. Мало погружения в другой мир, так ещё и в чужом теле.
Стёпка оказался возле открытого люка и спящего Цербера. Значит, Игорь с друзьями уже успел в фильме пройти этот этап на пути к Камню бессмертия.
Скорее всего, другие испытания так же успешно пройдены – осталось лишь добраться верным путём до комнаты, где находится Зеркало. Там и должен быть Мишка!
Стёпка подбежал к люку и спрыгнул. Падая (а эффекты фильма создавали иллюзию падения: сильный порыв ветра вверх и отсутствие ощущения опоры для ступней), он вспоминал ключевые моменты. Здесь, упав на что-то вязкое, ползающее и жёсткое, Стёпка должен бежать вперёд, без оглядки. Хотя на зрителей объекты фильма реагировать не должны – так что всё норм и можно не торопиться. Дверь в следующую локацию оставили открытой, и ему не пришлось летать на метле за ключом. В шахматы играть Стёпка умел точно не хуже семяков, но это снова и не требовалось: живые фигуры и не почуяли его присутствия, чтобы не пускать дальше. Стёпка спокойно прошёл в следующую комнату, где огонь горел по-прежнему высоко, сильно и ярко, а вот зелье давно было выпито Игорем… Огонь не делает разницы между героями и зрителями – он всех обжигает.
Что ж, куда деваться – друга выручать надо!
Зная, что будет чертовски больно, что порог чувствительности выше нормы, он всё-таки собрался с силами, разбежался, прыгнул как можно выше и задержал дыхание. Ногам на миг стало очень горячо, не так, чтоб орать, но всё же жутко жарко. Язычки пламени пошли вверх по штанам, и Стёпка упал на холодный каменный пол и покатился по нему, молотя ногами и взбивая тучи пыли. Когда последние сполохи пламени погасли и мир снова принял привычные очертания без парящих частиц минеральных веществ, кожи и пыльцы, в углу различимо стали проглядывать очертания скорчившегося тела. Уже ни Игоря, ни Врага давно не было в комнате с Зеркалом. Значит, скоро закончится фильм. Интересно, во второй или в третий раз за сегодня?
Значит, надо успеть, пока его не выкинуло наружу! Он-то останется на месте, а вот все-все локации сменятся по отношению к миру настоящему.
И тут до Стёпки дошло, что же он сотворил!
Локации сменятся – это место больше не будет комнатой сражения Игоря с Врагом. Через несколько минут, а возможно, и сейчас оно станет домом дяди и тёти Игоря. И прямо там, где лежит Мишка, может возникнуть стена! Она его расплющит!
Что ж он натворил? Зачем надел чужой костюм? Они бы прочесали окрестности нашли Мишку через час-другой! Но нет – надо ж погеройствовать! И что теперь делать-то?
Друг лежал, не подавая признаков жизни. Тело покрыто ожогами. Видимо, побежал вслед за Игорем, надеясь успеть, как и они сами в прошлый раз в финале картины. Конечно, они тогда тоже не успели. Но в нормальных-то ай-сьютах и порог чувствительности нормальный, и огонь не такой обжигающий. Сгорел дотла в фильме! И кто знает, что с Мишкой в реале…
Жутко было сидеть рядом с обгоревшим телом друга. Жутко до невозможности. Наверное, этот кошмар долго ещё будет мерещиться. Стёпка так привык к этому нагло вламывающемуся в его квартиру и внутреннее пространство типу, ставшему частью его жизни. И веселье не веселье, если нельзя рассказать потом Мишке. И любовь не так загадочна, если Мишка про неё не ляпнет пошлость.
Фильм скоро закончится…
Что же делать?
Палевные ай-сьюты не снять ни себе, ни Мишке в виртуалке.
Вот они здесь вдвоём, как в старых военных фильмах. Стёпка, плачущий над телом погибшего друга, и Мишка, скрюченный, как улитка, почерневший от копоти и красный от ожогов. Обычно так показывают финал, если герой тоже погибает в пустыне.
Или почти финал. Если герой ждёт спасательный вертолёт.
Только кто бы его сюда отправил?
Сейчас начнётся просмотр заново, и локации перестроятся. Надо лежать на Мишке, чтобы на них стену не поставили – всё же вряд ли станут делать локацию на живом зрителе.