Парень думал, что принял все перемены легко, и трезво. Но это было не так. Только сейчас он стал осознавать, что с ним происходит. В нём смешались и боль от прошлых разочарований, и надежды на будущее, и бессилие, от понимания того, как бездарно текла его жизнь, до встречи с любимыми людьми. Он был на грани заплакать, но ещё были силы сдержаться. Намылив волосы, он тщательно промывал их, будто смывает тоску и горечь. А в конце решил добавить контраста, и сполоснулся холодной водой.
- Вот теперь порядок, - сказал он отражению в зеркале, и вышел к семье.
В гостиной было шумно. И конечно болтал без умолку Тибо. Ксавье заметил, как парень изменился за то время, что они вместе. Поначалу из него трудно было вытягивать информацию. Теперь же он сам делился со всеми своими эмоциями, да к тому же так ярко, что везде становился гвоздём программы.
Он простоял в дверях целых пять минут, наблюдая за всеми, пока его не заметила сестра. Она взяла брата за руку, и увела на второй этаж. Люк был немного смущён доверием этой девочки, но она так искренне выражалась, что хотелось доверять ей в ответ. Берта открыла дверь своей комнаты, и пригласила войти. Она зажгла свет, и парень увидел вполне себе обычную девичью комнату. Он никогда не бывал в таковых, но примерно так и мог её себе представить. Её полки были заполнены книгами, и всякой мелкой всячиной, которую можно собирать, наверное, только в таком юном возрасте. На стене, как и положено висели пару постеров, но на них Люк узнал известных молодых пианистов. Что очень позабавило его. А потом, вдруг, он повернулся, и увидел, что рядом с кроватью, у неё висит его фотография. Это было фото, из журнала которому он давал интервью о своих победах. Ему было уже примерно пару лет. Она засмеялась, когда заметила удивлённое лицо парня.
- Я всю жизнь знала, что ты существуешь. У меня целая коллекция, вырезанная из газет и журналов. Но эта мне нравится больше всех. А знаешь, оригинал намного лучше.
Её звонкий смех расслабил брата, и он стал осматриваться дальше. Как и во всём доме, потолки тут были низкими, прямо посреди комнаты по верху шла широкая деревянная балка. Девушка развесила на ней китайские колокольчики, которые нежно зазвенели, когда открылась дверь. Напротив, было чуть приоткрыто окно, и следующий дом стоял так близко, что с соседями напротив, можно было обмениваться не только улыбками, но и рукопожатием. И в том окне виднелся юноша. Люку показалось, что взгляд его недобрый.
«Может просто показалось?»
Берта, помахав ему рукой, захлопнула окно, и плотно задвинула шторы.
- Наш сосед. Больно любопытный.
Она села на кровать, и жестом пригласила Люка, сесть рядом. Он сел напротив девушки, и скрестил по-турецки ноги. Сестра взяла его за руки, и сказала:
- Братьям и сёстрам положено делиться секретами. Ведь так?
- Наверное, - ответил парень.
Точного ответа он не знал.
- Я могу спросить тебя? – неуверенно начала она.
- Конечно, - Люк ещё не знал, чем рискует, но был готов к сближению.
- Расскажи мне, как ты понял, что ты гей? Это не слишком бесцеремонный вопрос? Просто папа о тебе так много рассказывал, и мы будто уже знакомы, - она немного покраснела, - я спрашиваю не из простого любопытства, а хочу узнать тебя ближе.
- Тебе самой когда-нибудь нравился парень? – начал свой рассказ Ксавье
- Да, - уверенно ответила сестра.
- А что тебе в нём нравилось? – Люк говорил тихо и располагающе.
Это был самый подходящий тон для секретов.
- Ну, - задумалась она, - мне нравятся его глаза, когда он пристально на меня смотрит, я теряюсь. Нравится его смех, как он говорит, как убирает волосы со лба.
Берта показала этот жест, изображая парня, и они оба засмеялись.
- Как он ходит, и даже как икает от смеха, когда мы играем во что-нибудь.
Она вспоминала то о чём говорила, и её лицо стало очень радостным, и задорным.
- Не знаю. Это как-то всё вместе звучит, - закончила девушка.
- Вот и у меня так же. Я видел только глаза и улыбку, жесты и смех. Я восхищался тем, как он звучит, совершенно не обращая внимания на то, что он парень. Мне было пятнадцать, когда я стал восхищаться мужской красотой.
Люк говорил мягко, говоря о романтике, но это была малая часть его истории. Он не мог рассказать невинной юной деве, что в старшей школе, в общей душевой засматривался на члены других парней. Что когда все, смеясь, дрочили, говоря при этом о девчонках, он один возбуждался исключительно от вида тех самых парней. Что стал смотреть на их аппетитные попки. И представлять, чтобы он сделал, будь хоть одна из них в его руках. Его привлекали изящный прогиб спины, и тонкая шея. Стройные ножки, и хрупкие тела. Не мог открыть, что смотрел на бугорки в штанах миловидных сокурсников в консерватории, облизываясь и желая.
Однажды парень, заметивший такой взгляд, ответил игривой улыбкой, и пригласил его к себе. Тогда Люк и познал, всё то о чём мечтал. Он не влюблялся, а просто желал. И чем дальше, тем больше. Деньги отца позволяли, и он нанимал дорогих шлюх, которые хорошо знали своё дело. Секс помогал ему, когда он был зол, и он же становился выходом радости. И так было до того момента, пока он не заплатил за Жана. Но как такое можно рассказать Берте?
- Первым в кого я влюбился по-настоящему и был Жан. Мне захотелось заботиться о нём, и делать его жизнь счастливей. Всё просто. Так же, как было у твоей мамы с отцом, и так же, как у бабушки с дедушкой.
- А Анри? Какого это любить двоих?
Ксавье задумался.
- Понимаешь, сначала Жан полюбил отдельно меня, и отдельно Анри. Он говорил, что мы разные, но дополняя друг друга, в его сердце складывались в одно неразделимое целое. Я ведь знал Дюпона намного раньше, чем узнал его Тибо. Но он мне абсолютно не нравился. Однажды мы втроём попали в передрягу, и просто увидели друг друга с других сторон. Это нас сблизило, и мы действительно стали одним целым.
- И ты не ревнуешь их друг ко другу? – удивлённо спросила Берта.
- Наоборот. Если между ними что-то не так, я сам не свой, - искренне ответил Люк, - отец ведь любит нас обоих одинаково. Примерно и мы так же. Они просто мои родные люди.
- Обалдеть! – девушка была поражена рассказом.
- Ну а твой секрет? – напомнил Ксавье.
- Так ты его уже раскрыл. Ты единственный знаешь, что он мне нравится.
- Он – это тот сосед? – догадался парень.
- Да, - вздохнула она, - только он об этом знать не должен.
- Почему? – недоумевал Ксавье.
- Возомнит о себе много. Пусть лучше сам ухаживает и ревнует. Видел, как он смотрел на тебя? – вопрос она задала уже повеселее.
- Видел, - засмеялся Люк, - он бы во мне дырку прожёг, не закрой ты шторы.
Берта обняла брата, и сказала:
- Спасибо, что приехал. Я буду очень по тебе скучать.
Она поцеловала его в щёку, и опустила глаза.
- Эй, я же ещё не уезжаю! Не грусти. Мы будем приезжать к вам в гости, и ты можешь приехать к нам в любое время.
- Правда? – воодушевившись уточнила она.
- Ну конечно. Ты же теперь моя сестрёнка. Я и сам буду скучать. Отец ведь часто бывает в Париже, пусть берёт тебя с собой.
- Хорошо, - девушка обняла его за талию, а он погладил её волосы. Это было чертовски приятно, знать, что ещё одна душа дорожит твоим взглядом.
Когда они вернулись вниз, стол уже накрыли, и запах стоял неимоверно вкусный. Все понимали, что там наверху был серьёзный разговор, и просто ждали, когда молодые люди спустятся.
- Вы как раз вовремя! – отозвался Жан, - У меня уже слюни текут. Я срочно хочу всё попробовать.
- Ты прав, это жутко аппетитно! – подтвердил Люк.
- Налетай! – дал команду Кристоф, и стал накладывать рагу в тарелки парней.
Еда радовала своими вкусами, и Люк даже хотел положить ещё, но под строгим взглядом Терезы не решался. Берта догадалась почему он так вожделенно смотрит в сторону общего блюда, и сама молча наполнила его тарелку. Парень улыбнулся ей, и мигом справился с добавкой.