Я не первый, кого Этьен шантажировал, принуждая к сексу. Заметьте, речь идёт о мальчиках, и не всегда совершеннолетних. И самое печальное, что некоторые истории закончились очень плохо. За многие года его покровительства пострадало не мало юных талантов, но учитывая его влияние, никто не решался заявить об этом. И мсье Моро всегда удавалось выйти сухим из воды. Думаю, мы все храним тайны, и я не исключение. На какое-то время я был вынужден повиноваться его прихоти. Я говорю об этом честно, и не без стыда. Узнав, что господин Дюваль в сотрудничестве с жандармерией пытается разоблачить Этьена, взялся помочь следствию.
Казалось бы, я должен был праздновать победу, но публичное разоблачение сыграло со мной злую шутку. Уже нет смысла скрывать, что я гей. И это не мсье Моро сделал меня таким. Это моя природа, и другим я не буду никогда. Хотелось бы верить, что разговоры о том, что Франция является самой лояльной в Европе страной, говоря о таких вещах, является правдой. И это не отвернёт от меня тех, кому уже успела понравиться моя музыка. Но лично для меня, это дело стало решающим, потому что у меня есть возлюбленный. И узнав правду, он усомнился, можно ли мне доверять? Ведь я скрывал всё это от него, не желая причинять боль. Только сейчас я понял, что ошибался. И потерять его доверие не могу.
Я бы хотел публично попросить у него прощение, и думаю, нет больше смысла скрывать наши отношения. Мой любимый человек – это Анри Дюпон. Плодом нашей любви, вы сможете насладиться уже совсем скоро. Это будет наша совместная программа, представленная в сопровождении оркестра. Я знаю, что он прочтёт эту статью, и обращаюсь к нему:
Анри, я безнадёжно люблю тебя, и прошу, давай забудем этот кошмар, давай, начнём всё с начала. И это не просто слова. Я прошу тебя стать моим мужем, и идти по жизни вместе. Что скажешь?»
Пока она читала, её сердце замерло. На взгляд девушки, это было так романтично, что она просто млела от мысли, что эти двое поженятся. Отец звонил ей, и Берта знала, как дела обстоят на самом деле. Знала, что Анри простит Люка, и они будут счастливы вместе. Ей не терпелось поздравить брата лично, и она торопила этот день, как могла. Встала позже обычного, старалась не смотреть на часы, и заниматься чем-то очень увлекательным.
Завтрак прошёл в тишине. Девушка могла только догадываться, что думает по поводу этой статьи бабушка. Она хотела начать разговор, но тема была не очень удобная. Они вслух никогда не обсуждали ориентацию Люка. Все разговоры велись через отца. Всё-таки ей всего семнадцать, и говорить о сексе – по сути о том, в чём она совсем не разбирается, было стыдно. И как бы толерантно она не выражалась, интимная тема красной нитью проходила между строк. И Берта делала вид, что ничего ещё не знает.
Допивая чай, она получила сообщение от Сепа:
«Сочувствую. Давай встретимся на пристани в 10?»
«Хорошо»
Берта ответила не совсем понимая, по какому поводу он ей сочувствует. Она быстро допила чай, и захватила кусочек штруделя для друга. А что бы он был ещё тёплым, завернула его в фольгу, и положила в карман пальто.
- Привет! – крикнула девушка другу, ещё не дойдя до места.
Парень стоял на пристани, а перед ним кружили лебеди, ожидая свою порцию зерна. Они так привыкли к людям, что их можно было кормить прямо из рук.
- Привет! – улыбнулся он ей.
Она немного смутилась, так как думала об этой улыбке все дни напролёт, и вкладывала в неё больше смысла, чем её обладатель. Берта встала рядом с ним, и взяв из его банки зерно, присела, раскрывая ладони. Птицы немного щекотали ладони клювами, и это было приятным чувством.
- Мне жаль, что в твоей семье происходит такое, но он то тебе и не совсем семья. Тебе не должно быть стыдно. Я не отвернусь от тебя, мне правда, жаль ….
- Что? – возмутилась девушка. Она встала, вытряхнув остатки зерна на пристань, - Это Люк мне не совсем семья? Да я люблю его не меньше, чем отца! И если хочешь знать, я горжусь своим братом! И я не нуждаюсь в твоём сочувствии! Если тебе противно, то можешь забыть и про меня!
Пока она бежала домой, по её лицу текли слёзы. Берта не могла поверить, что Сеп оказался таким придурком. Если он так говорит, то его мамаша выразится по крепче, и скоро добрая половина города будет озвучивать её мнение, выдавая за своё.
«Как же это всё отвратительно! Неужели у этих людей нет сердца? Я же читала, что наука относит сексуальную ориентацию к индивидуальным биологическим признакам, не зависящим от воли человека, как пол или раса. А если бы её драгоценный сыночек родился геем? Как бы она жила в этом городе? Ей самой следовало бы родиться мужчиной, и не вводить в заблуждение своим женственным видом. Такой характер скверный. Её бедный муж молчит в тряпочку, а сам страдает от тирании. Мигера!»
В дом девушка вошла так шумно, что Тереза тут же вышла посмотреть в чём дело.
- Ты плачешь? Что случилось? – спокойно спросила она.
- Сеп, придурок! Он решил мне посочувствовать! Да это я ему сочувствую! Иметь такую мамашу! – Берта негодовала, забыв, что ещё утром ей было неудобно говорить на эту тему с бабушкой.
- Что он тебе сказал? – тон женщины стал более жёстким.
- Чтобы я не стыдилась, ведь Люк мне почти не семья, - Берта говорила тише, постепенно приходя в себя.
- Ну и дурак! – вдруг рассмеялась Тереза, - и мать его … , недалёкая женщина.
Девушка обняла бабушку.
- Ты же не сердишься на Люка?
- Нет, он правда, попал в нехорошую ситуацию, и кто, как не мы должны понять его?
- Я переживала, что ты запретишь ему к нам приезжать, - призналась Берта.
- С чего вдруг? – удивилась Тереза, - На чужом мнении свою жизнь не построишь, дорогая. Местные сплетницы не могут руководить моей жизнью. Представь в какую бы кашу она превратилась, если бы я всех слушала? Люк такой же Дюваль, как ты или я, а значит это его дом, и даже можно сказать родина. Мы не в праве его лишать всего этого. Я своего внука в обиду не дам. А нам с тобой нужно немного потерпеть, пока все успокоятся. Рано или поздно люди устанут говорить о нас. Других поводов ещё будет много.
- А в школе? Как мне себя вести? Я ведь могу не удержаться, и полезть в драку.
- Не стоит. Тогда точно скажут, что Люк на тебя плохо влияет. Будь невозмутима. Тебе стыдиться нечего.
- Попробую, - вздохнула Берта, - а для этого придурка больше и шторы не открою.
Женщина засмеялась.
- Это ты сейчас так говоришь, а когда он попросит прощение, снова будете друзьями.
- Ну уж нет! Мне таких предателей не нужно! – девушка была настроена решительно.
- Такой максимализм присущ только этому возрасту, станешь старше, будешь прощать быстрее, - возразила Тереза.
- Но его никогда! – Берта всё ещё кипела, вспоминая сочувствующий взгляд Сепа.
- Лучше позвони брату, и поздравь его с помолвкой, - предложила женщина.
- Рано. Жду вечера, когда суд пройдёт. Надеюсь успешно.
Теперь вдвоём с бабушкой, ей стало легче ждать, ведь можно было вслух высказать свою радость. И сегодня Берта пожелала научиться готовить штрудель, чтобы удивить парней, когда поедет к ним в гости.
Утренние программы обсуждали неожиданность такой пары, но показывая на экране фото обоих, признавали, что они довольно мило смотрятся. И пока Ксавье с Дюпоном придавались страсти, Жан завтракал под одну из них. Парень вслух подтверждал каждое лестное слово, сказанное в их адрес, и хохотал над теми, кто говорил, что не видит их вместе. Кто-то разбирал их связь с точки зрения астрологии, и делал выводы, что такие знаки не уживутся вместе. Жан слушал внимательно, и удивлялся, насколько всё не сходится с реальностью. Он даже расстроился, что пора уходить, день так весело начался, что учёба совсем в голову не шла.