Это было большим приключением, однако спустя какое-то время ощущения притупились. Она начала тосковать по дням своей славы, когда за нее дрались парни. Взрослые мужчины по-прежнему поглядывали на нее, и наконец она от скуки вновь принялась за старые проделки. Оказалось совсем нетрудно занять долгие часы, пока Билли Рэй трудился на фабрике. Гости города, коммивояжеры и подобный народ – такое было у нее правило, чтобы обезопасить себя. Именно так она и подцепила бациллу и обнаружила это лишь после того, как у нее родилась Эми.
Она обвинила Билли Рэя в том, что это он ее заразил. Она так распалилась, что и сама почти поверила в это. В ответ он назвал ее никчемной шлюхой и сказал спасибо за испоганенную жизнь. Вскоре после этого он ее бросил – и пускай катится куда подальше, сволочь этакая. Хватило совести оставить ее одну с таким ребенком.
Хлопнула кухонная дверь. Эми вошла в комнату.
– Привет, мама!
Не отрывая взгляд от экрана, Линда закурила новую сигарету.
– В холодильнике есть заморозка, разогрей себе. Хочешь, посмотрим что-нибудь за ужином?
– Сперва сделаю домашнее задание.
– Как хочешь, малышка.
– Слушай, мама…
Линда оторвалась от сериала.
– Что – слушай?
– Помнишь, о чем мы говорили? Ну что я не такая, как другие, и все такое…
– Ты не просто не такая, как другие, ты идеальная. Только взгляни на себя!
– Ну мама!
Линда вздохнула.
– Хорошо. Что ты хочешь знать?
– То, что ты говорила мне раньше – о том, кто я такая. Это все было взаправду, честно-пречестно?
Линде хотелось рассмеяться, но вместо этого она просто закашлялась в кулак. Господи боже, да неужели бы она сидела здесь на своей великолепной заднице, если бы это все не было взаправду? Неужели тратила бы свое время, целыми днями глядя в телевизор и читая женские романы? Или ходила в эту адскую церковь, где на зараженных смотрят как на грешников?
– Хотела бы я, чтобы это было неправдой, – сказала она.
– Иногда матери придумывают всякие истории, чтобы их дети не занимались чем не положено.
– Я не из таких матерей, милая.
– Но мама, я ведь ничем не отличаюсь с виду от нормальных людей!
Линда одним глотком допила виски и поморщилась: напиток обжег ей гортань.
– Хвала Господу за это.
– Я сегодня целовалась с мальчиком. От поцелуев ничего нельзя подцепить. Нам рассказали на уроке гигиены.
– Все равно, никогда не теряй осторожности, – отозвалась Линда. – Ты носишь в себе заразу. Неужели тебе хочется родить монстра? А потом твой мальчик тебя, конечно, бросит, как бросил меня твой папа. И никогда больше не сможет полюбить девушку. Он станет неприкасаемым! Если ты его действительно любишь, не заставляй его тебя ненавидеть.
– Мы просто целовались, и все. Мы не такие уж глупые!
– Ты еще очень молода. Глупость идет в комплекте.
– Но откуда ты знаешь?
– Откуда я знаю что?
– Что я одна из них? Если я на них не похожа?
Линда вспомнила, как выталкивала Эми из себя. Вся залитая потом, ноги в воздухе, большие груди сочатся молоком. Доктор протянул ей замечательного, безупречного ребенка. Все вздохнули с облегчением. «Миссис Грин, у вас дочка», – сказал он. «Дайте ее мне, – ответила Линда. – Я хочу подержать моего ангелочка». Доктор с сиделками отошли, чтобы заняться другими делами, пока Эми сосала ее грудь. Самое естественное, что только может быть. Ею овладел прилив яростной любви – любви, как будто только что рожденной и в то же время древней как мир, любви, зародившейся где-то в атомах ее тела и затмившей все остальное.
А потом Линда увидела. Увидела, кем в действительности была ее малютка. Она подавила готовый вырваться вопль и продолжила кормить.
От Билли Рэя она не могла это скрыть, но могла от всех остальных. Ее Эми не будет расти в каком-то приюте для уродов, и точка! Билли Рэй, остальные мужчины, с которыми она развлекалась, свободная жизнь, все ее желания – ничто из этого не стоило и кучки бобов по сравнению с благополучием ее дочурки. Линда была готова на все, чтобы ее защитить. Если она проявит достаточно смекалки, ее малышка вырастет в настоящем мире и будет жить нормальной жизнью.
– Просто знаю, – сказала Линда. – Неважно откуда. Если я с тобой слишком строга, ты знаешь почему. Слушайся меня, у тебя еще вся жизнь впереди.